Бомба в мечети

Начался суд по делу и.о. имама Читинской мечети.

В Ингодинском районном суде г.Читы началось рассмотрение уголовного дела исполняющего обязанности имама Читинской мечети Мусы Камурзоева. 38-летний активист мусульманской общины Читы, по совместительству являющийся управляющим делами местной мусульманской религиозной организации, обвиняется в незаконном хранении взрывного устройства (статья 222 УК РФ).

Хранение оружия или наказание за веру?

Уже на самых первых этапах это дело вошло в разряд резонансных. Факт обнаружения 16 марта в служебном помещении Читинской соборной мечети по ул. Анохина, 3-а взрывного устройства вмиг стал достоянием общественности и, как водится, превратившись в слух, видоизменился до неузнаваемости.

Мало кто сейчас вспомнит, но перед Днем Победы по городу упорно ходил слух о задержании нескольких шахидок чуть ли не с 10 килограммами тротила. Ничего этого, по счастью, не было и в помине. А вот изъятие в кабинете, куда по версии следствия, имел доступ только и.о. имама Камурзоев, противопехотной мины ПОМ, переоборудованной в самодельное взрывное устройство, является фактом бесспорным и свершившимся.

Прошедшей весной силовики зачастили в Читинскую соборную мечеть. Официальная позиция краевых управлений УВД и ФСБ легко читается между строк в официальных пресс-релизах ведомств - в процессе расследования деятельности в Чите запрещенной экстремистской организации "Таблиги Джамаат" была получена некая информация в отношении Камурзоева. Ее реализация и привела к изъятию взрывного устройства и последующему задержанию мусульманского активиста.

Прихожане-участники Мусульманской местной религиозной организации Читы в мае 2010 года опубликовали в Интернете открытое письмо, адресованное президенту России Дмитрию Медведеву. В нем безаппеляционно утверждается, что задержание Мусы Камурзоева является целенаправленной провокацией спецслужб в адрес мусульманской общины Читы. Цитата: "С начала декабря 2009 года и по сей день мечеть и наших прихожан по отдельности осаждают сотрудники спецслужб, подбрасывают улики, заводят сфабрикованные дела, чинят полный произвол".

В частной беседе с автором этих строк близкие Мусе Камурзоеву представители мусульманской общины фактически повторили написанное в письме, попутно обвинив милицию и ФСБ в том, что им не нужен в Чите сильный мусульманский лидер. Дескать, был некий план по дискредитации пользующегося авторитетом у мусульман Камурзоева и он был успешно выполнен.

Никто не хотел проиграть

Краевое управление ФСБ, следственное подразделение которого занималось расследованием "взрывного" дела, до сих пор закрыто от официальных комментариев по данной теме. Публично свой взгляд на происходящее ведомство обнародовало лишь однажды. В пресс-релизе УФСБ по Забайкальскому краю от 6 мая говорилось: "30 апреля 2010 года был задержан житель Читы Муса Камурзоев по подозрению в причастности к незаконному обороту оружия. У него было обнаружено самодельное взрывное устройство, что послужило основанием для возбуждения уголовного дела. 2 мая Ингодинским районным судом вынесено постановление об избрании в отношении Камурзоева меры пресечения в виде заключения под стражу".

О подробностях произошедшего более подробно знают в мусульманской общине Читы. В письме, которое было опубликовано в Интернете, об этом рассказывается достаточно подробно. Днем 16 марта в мечеть приехали с ордером на обыск сотрудники ФСБ в сопровождении бойцов спецназа. Силовики обыскали учебный класс и бухгалтерию, которая служит также служебным кабинетом управляющего делами мечети, свободный доступ куда, по версии следствия, имел только Камурзоев. В бухгалтерии чекистов заинтересовал напольный сейф. Сыщики попросили отодвинуть сейф от стены. Под ним был обнаружен черный пакет, в котором находился некий продолговатый металлический предмет, обмотанный изолентой. Впоследствии экспертиза признала предмет взрывным устройством. Результаты экспертизы и анализа смывов с рук Камурзоева на следы взрывчатки были готовы через месяц. Вечером 30 апреля и.о. имама Читинской соборной мечети был задержан.

Таким образом, мы имеем тривиальный для криминальной жизни большого города факт (изъятие не самого навороченного взрывного устройства), хотя и с весьма нетривиальным подозреваемым. Религиозные деятели в хранении взрывчатки раньше у нас не подозревались.

На фоне всего этого понятна сдержанность силовых структур, говорящих о произошедшем только в контексте изъятого взрывного устройства, без перехода в религиозную плоскость.

Отдельные представители же мусульманской общественности продолжают говорить о преследовании Камурзоева, да и вообще всей общины, чисто по религиозному признаку, утверждая, что из и.о. имама лепят чуть ли не террориста и вакхабита только потому, что он мусульманин, которых государственные органы вроде бы недолюбливают.

Экспрессивную риторику подхватывают и забайкальские правозащитники, защищающие Камурзоева, по привычке переводя разговор из правовой в эмоциональную плоскость. В официальных сообщениях Забайкальского правозащитного центра привычно смешиваются факты с эпитетами, воздействуя на умы читателей. В частности там уверяется, что собранные доказательства по делу " с душком" и то, что из Камурзоева лепят вакхабита исключительно по религиозному признаку.

И еще маленький штришок. Право Камурзоева называться и.о. имама поставило под сомнение управление Минюста по Забайкальскому краю. Согласно проверке ведомства, уставом ММРО такого статуса не предусмотрено, есть имам, но он, опять же, согласно уставу, должен избираться Советом организации. Такая процедура, по сведениям Минюста, проведена не была

Кому и зачем потребовалось лепить из подозреваемого в хранении взрывчатки мученика за веру? Ответ на этот вопрос пусть каждый даст сам, а виновность или невиновность фигуранта этого громкого дела решит суд, который действует в правовом, а не в религиозном или эмоциональном поле.