Львы ислама
Журналист «Забмедиа.Ру» нашёл следы забайкальских шиитов
В моих руках пожелтевшее архивное дело. Его шуршащие листы не обласканы вниманием исследователей, а хранящаяся под гербовыми печатями информация ранее не публиковалась. «Документ об утверждении Аль-Кербалая-Кегримана-оглы в должности муллы Читинского магометанского прихода» рассказывает о нелёгкой судьбе мусульман-шиитов, которые в 1913 году вынашивали планы строительства на улице Бульварной (ныне ул. Бабушкина) собственной мечети – самой восточной в Российской империи.
Под следствием не был
«Дети, запомните это имя – Али ибн Абу Талиб. Мухаммад говорил: «Я есть дом науки, а Али – его врата». Мудрый и смелый зять нашего Пророка – он достоин подражания», - такие истории, наверняка, можно было услышать в начале ХХ века в небольшом домике по улице Якутской (ныне ул. Н. Островского). Именно здесь с 1907 по 1919 годы собирались местные шииты – персы, азербайджанцы, лезгины и даргинцы, сосланные на «восточную окраину» за участие в бесконечных кавказских войнах. Входя в дом, они разувались, совершали ритуальное омовение и преступали к молитве, воспевая славу Всевышнему – «Аллаху Акбар!».
В начале века в Забайкальской области насчитывалось более двух тысяч мусульман, большая часть которых проживала в Чите. Основу их составляли татарские переселенцы - приверженцы более распространённого, суннитского, направления этой религии. В 1904-1906 годах именно татары построили в Чите двухэтажную мечеть, ставшую главным центром исламской жизни нашего региона.
Параллельно с развитием суннитской общины проходило становление и шиитского общества: 6 февраля 1907 года Закавказское духовное правление обратилось к военному губернатору Михаилу Эбелову с просьбой содействовать мусульманам-шиитам. «Сосланные из Закавказского края в город Читу мусульмане, в числе 50 человек, нуждаясь в духовнике – мулле, просят ходатайства моего пред Вашим Превосходительством о назначении к ним муллою проживающего в Чите Аль-Кербалая-Кегримана-оглы», - писал забайкальскому главе Шейх-Уль-Ислам Анунд-Заде – глава шиитов России.
К сожалению, по имеющимся документам сложно восстановить биографию Аль-Кербалая-Кегримана-оглы – лидера читинских шиитов. Известно лишь, что он проживал в собственном доме на улице Якутской. Здесь же проводил молитвенные собрания. По данным полицейского управления под судебным следствием «не был и не состоит», а духовные обязанности начал исполнять ещё в 1880-е годы. Единогласное решение читинских прихожан о возложении на Аль-Кербалая-Кегримана-оглы обязанностей муллы было принято 25 июля 1907 года, а в 1908 году им были выдержаны испытания на звание муллы, и Закавказское шиитское духовное правление утвердило его в этом титуле, признав «глубокую нравственность» испытуемого. Сохранившиеся свидетельства указывают на авторитет, которым Кегриман-оглы пользовался среди единоверцев. «Лицо это достойно знает службу нашего исповедания, а потому может исполнить все требы по ритуалу нашего вероучения», - писали шииты военному губернатору, подчёркивая, что мулла «несёт свою должность без всякого вознаграждения со стороны прихода».
Шиитская мечеть
По данным полицейского управления Забайкальской области, в августе 1908 года в Чите проживали 59 шиитских семейств, а 5 января 1909 года в городе был официально учреждён особый магометанский шиитский приход, собрания которого беспрепятственно проводились в доме муллы.
Столь стремительное развитие шиитского общества вызвало недовольство мусульман-суннитов и их руководителя Исмагил Султан Ахун Галлеева. На разногласия между двумя исламскими учениями указывает обращение Кегримана-оглы к читинскому полицмейстеру, датированное 29 января 1909 года: «Нам стало известно, что мусульмане суннитского толка подали Вашему Высокоблагородию прошение, в коем изложили, что нет никакой разницы между исповеданиями Шиа и Сунна, а потому и нет основания для учреждения в Чите особого прихода шиитов с муллой и молельней. Что мусульмане-шииты могут собираться в мечети с муллой суннитского толка. Таковые объяснения неправильны: между вероучениями шиитов и суннитов большая разница. Эти два вероучения хотя и магометанские, но во многом не сходятся между собой».
С одной стороны, обряды в шиизме и суннизме, действительно, отличаются слабо. Но с другой, представители этого течения верят в непогрешимость имамов – потомков Али ибн Абу Талиба, и в связи с этим особо почитают дни их рождения и смерти. К примеру, в день гибели имама Хусейна читинские шииты, также как и их единоверцы по всему миру, собирались во дворе молельни и в исступлении били себя кулаками, ножами и плётками, выражая, таким образом, горечь утраты мусульманского лидера.
Проконсультировавшись с Закавказским шиитским духовным правлением и Оренбургским Магометанским Духовным Собранием (мусульман-суннитов), руководство области, сохранило за шиитами право на собственный приход с муллой и молельней. Но магометанам этого оказалось мало: в 1912 году они выступили с инициативой начать строительство шиитской мечети на Бульварной улице (ныне ул. Бабушкина). На их обращение 13 марта 1913 года ответил военный губернатор Андрей Кияшко: «Принимая во внимание, что на построение мечети в Чите не имеется согласия Закавказского шиитского духовного правления, и что число магометан-шиитов в городе Чите не соответствует требованиям 155 статьи Устава строительного (предусматривающей наличие более 200 прихожан – прим. авт.), вышеприведённое ходатайство муллы Кигриманова, как не отвечающее требованиям закона, мною оставлено без внимания».
Как развивалась последующая история шиитского общества – неизвестно. С началом Первой мировой войны, судя по отсутствию документов, жизнь общины затихла. 20 ноября 1919 года «Документ об утверждении Аль-Кербалая-Кегримана-оглы в должности муллы…» был передан на хранение в архив как дело «не требующее дальнейшего производства». Интересно, что на тот же 1919 год пришёлся рассвет суннитского общества, поддержавшего атамана Григория Семёнова. Однако атаманская милость оказалась недолгой, и уже в 1921 году сунниты столкнулись с неприятием властей: мечеть их просуществовала в краевом центре до 1935 года, после чего была передана дистанции путей Забайкальской железной дороги. С национализацией этого культового здания прекратилась и деятельность самой конфессии, возрождение которой произошло лишь в 1993 году.
P.S. Жители домов по улицам Н.Островского, Анохина и Декабристов до сих пор находят на чердаках и в подвалах старинные Кораны, пластинки с татарской музыкой и учебники арабского языка, которые, подобно пожелтевшим архивным бумагам, могут многое рассказать о прошлом мусульман Забайкалья. О «львах ислама», окутанных туманом времени.