Анастасия Коптеева: "Права забайкальцев нарушаются сплошь и рядом"

Забайкальскому правозащитному центру исполнилось 10 лет.

Правозащитники – те, первые, – возмужали, прибрели известность. А в основном все по-прежнему: маленький кабинет, компьютеры, масса документов и неиссякаемое стремление помогать людям.

Виталий Черкасов уехал в Питер и там занимается правозащитной деятельностью. Остались соратники и друзья, Анастасия Коптеева теперь возглавляет ЗПЦ, правовым отделом руководит Роман Сукачев.

Сегодня Анастасия в беседе с корреспондентом «Забмедиа.Ру» расскажет, как создавался центр, напомнит о некоторых громких делах и поделится планами на будущее.

Начало: милицейский произвол

- Идея создания правозащитного центра принадлежит Виталию Черкасову, известному в нашем регионе журналисту-расследователю. Он получил серьезные премии в области расследовательской журналистики, в частности, Международную и российскую имени Артема Боровика. Был победителем и конкурса «Произвол в законе». В то время он занимался расследованием громких уголовных дел по фактам насилия со стороны сотрудников правоохранительных органов. В частности, это резонансное в Читинской области дело Степанова, которое впоследствии было выиграно, и сотрудников милиции приговорили за пытки и истязания к разным срокам лишения свободы… И это не единственное дело, которым занимался Черкасов. Но тогда вся его правозащитная деятельность сводилась к журналистским расследованиям. И он собрал единомышленников. Все мы горели одной идеей – защита прав человека; искали факты грубого нарушения этих прав. Люди шли потоком, и уже недостаточно было только писать обо всем этом – нужна была организация. И Черкасов вышел на фонд «Общественный вердикт» в Москве. Так вот, основной деятельностью этого фонда как раз была деятельность, направленная на выявление и пресечение противоправных действий сотрудников правоохранительных органов. Сейчас этим никого уже не удивишь, а тогда, в начале 2000-х, такие случаи, если придавались огласке, вызывали фурор в обществе. Конечно, к ним было приковано внимание.

В общем, Виталий вышел на это фонд, предложил сотрудничество – так был учрежден «Читинский правозащитный центр». И начали работать.

- Как вашу деятельность восприняли?

- Конечно, в то время мы встретили жесткое противодействие со стороны УВД, непонимание в прокуратуре, УФСИНе … Более того, мы подвергались давлению со стороны власти, деятельность центра пытались дестабилизировать определенные структуры.

Тогда у нас основным было направление – расследование фактов милицейского произвола. И когда к нам пошли люди, и мы стали вытаскивать эти факты на поверхность, говорить о них вслух, то, конечно, это была бомба. Никто не ожидал, что эта проблема такая болезненная для нашего общества. Одно дело, когда это какой-то единичный случай, а другое – когда это целая система. И мы к 26 июня – Международному дню защиты жертв пыток - провели акцию на центральной площади Читы. Оформили стенды, где были и фотографии, и информация, какие именно пытки применяются сотрудниками милиции к нашим гражданам: так называемая «ласточка», «слоник» - это когда противогаз надевают… Нам были известны случаи, когда мужчин, например, насиловали милицейской дубинкой. Люди, просто прохожие, останавливались, смотрели, читали… Для них это было шоком.

Реабилитация

А вот еще акция - «Реабилитация». Мы были первыми в области, кто заявил землякам: «Вы не знаете обо всей широте ваших прав». Мы говорили: «Прав не тот, у кого больше возможностей, наделенных властью». И обращались: «Проявляйте свою гражданскую позицию, защищайте свои права, отстаивайте свои интересы». Мы разъясняли гражданам: «Если вы когда-то были незаконно задержаны, осуждены; к вам незаконно были применены методы психологического и физического воздействия и т.д., а впоследствии все обвинения были сняты, то вы имеете право на реабилитацию – пойти и подать иск к Министерству финансов. Не просто к какому-то сотруднику правоохранительных органов, а к государству о возмещении морального ущерба». И тогда к нам очень многие пришли. Я помню, в 2007 году было дело Людмилы Граниной из поселка Дарасун. Она работала бухгалтером, и ее незаконно обвинили в хищении чужого имущества и мошенничестве. Женщину с серьезным заболеванием почек милиционер на 18 суток поместила в изолятор временного содержания, где было сыро, не было нормального питания, она спала на деревянном настиле без постели. А дома ее ждали несовершеннолетний сын и дочь – инвалид второй группы. В итоге: невиновна. Мы подали иск к Министерству финансов и отсудили ей 90 тыс. рублей. По тем временам это большие деньги. Но главное – была восстановлена ее репутация, и деловая в том числе. Представляете, поселок маленький, все друг друга знают, а ее обвинили в нечестности… Мы все сделали, чтоб восстановить ее доброе имя.

Вначале, когда мы пошли с такими исками в суд, нам отказывали в их рассмотрении под различными предлогами. Кто-то из судей говорил, мол, такого порядка вообще не существует. Вот такое сопротивление. Но потом, надо сказать, суды к нам привыкли, и такие иски проходили беспрепятственно. Мы были горды тем, что можем и в этом направлении помогать людям. Потому что тогда даже не все адвокаты, по крайней мере, мы об этом не слышали, подавали такие иски.

- Деньги – это одна сторона. Но я знаю случай с одним нашим предпринимателем, когда его незаконно привлекали к уголовной ответственности, потом оправдали и прокурор края прислал ему письмо, где он извинился перед ним и от себя лично и от имени Российской Федерации. И это тоже такое моральное удовлетворение…

- Все правильно: они должны, по закону, приносить официальное извинение. Это крайне важно. Но об этом мало кто говорит. Люди не должны на Родину обижаться, они должны понимать, что беззаконие чинят люди, наделенные государственной властью.

Как выгоняли из прокуратуры

- Расскажу еще один случай, который не смогу забыть. Это история Галины Бронник, жительницы поселка Рауховка на Украине. Ее сын Александр Фельдшер был предпринимателем и работал в Нерчинске. Его убили, а труп облили бензином и сожгли. Мать приехала сюда, чтоб забрать останки и захоронить. Приходит в прокуратуру, а их там начинают искать и не могут найти: нерчинская кивает на прокуратуру области, областная – на нерчинскую… В течение 5 месяцев мать искала останки. Она жила здесь, деньги закончились, ей было нечего есть, негде жить. Конечно, мы ей помогали, вели изматывающую переписку, обивали пороги… И она уже решилась на голодовку в знак протеста, когда раздался звонок. К слову, они были найдены и срочно доставлены в Читу на следующий же день после того, как женщина побывала на приеме у прокурора Читинской области Владимира Фалилеева. Приезжаем, подгоняют нам служебную машину, мы с матерью убитого мужчины садимся, и выходит сотрудник прокуратуры с мешком, опечатанным, и небрежно бросает его к ногам женщины. И ни слова… Представляете, ее состояние? Пока мы ехали до бюро СМЭ, она так кричала… А нам необходимо было убедиться, его ли это останки. И эксперт складывал эти косточки: вот рука, нога, скелет. А потом составляли сравнительную таблицу. В общем, подтвердилось, что останки принадлежат Александру. Прокуратура, чтобы как-то реабилитироваться, взяла на себя расходы по транспортировке останков до Москвы. Потом мы подавали иск к Минфину о возмещении моральной компенсации; присудили всего 20 тысяч рублей и 10 тысяч материального ущерба. Работники прокуратуры были наказаны в дисциплинарном порядке. И мы тогда создали прецедент, отсудив деньги с Минфина за безответственность сотрудников прокуратуры. Наши коллеги сомневались, что у нас что-то получится, но получилось же!

Таких примеров много. Я помню исковое о взыскании компенсации с Минфина жителю села Дульдурга – судья Оксана Деговцева, надо отдать ей должное, присудила 450 тысяч рублей морального ущерба за незаконное уголовное преследование и содержание под стражей. Справедливость восторжествовала, иначе и не скажешь.

Медицинская тема

- В последнее время часто и много говорят о тех врачебных ошибках, которые ведут к гибели пациентов – взрослых и младенцев…

- Это одно из наших направлений, мы начали работать по нему семь лет назад. Это не было какой-то целенаправленной акцией. Просто стали поступать, одно за одним, заявления о ненадлежащем оказании медицинской помощи. Мы начали работать и вскрылись чудовищные факты. Оказывается, у нас много случаев плохой медицинской помощи, когда из-за врачебных ошибок гибнут и взрослые, и новорожденные. Но никто этим всерьез не занимается, не анализирует, нет работы по искоренению таких ошибок. Только в этом году мы по двум таким делам о гибели малолетних пациентов отсудили свыше 4 млн. рублей моральной компенсации у бюджетных медицинских учреждений. Это дело трехлетнего Максима Мозгунова, который умер от разрыва сердца, а виноваты в этом медики: лечили от ОРВИ, а у него было серьезное заболевание сердца; он находился без надлежащего наблюдения врачей, которые неквалифицированно провели обследование. Много нарушений в этой медицинской истории. И, самое страшное, врачи этого не признают и сопротивляются. Как вам это: когда мама просила вызвать санавиацию, чтобы доставить сына в Читу, ей заявили, что оплачивать перелет она будет сама. Это чудовищно! А другой матери заявили, что вертолету негде сесть (село Усть-Кар в Сретенском районе – Авт.). Людей с льдины снимают, а здесь… В конце концов, ребенка в Читу перевезли, но и здесь он не нужен был. Мы подготовили иск сразу к двум больницам: районной и краевой детской.

Ефрейтора продали в рабство

- А военнослужащие? Ведь их права тоже немилосердно ущемляются и нарушаются…

- Мы были первыми в Забайкалье, кто довел дело ефрейтора Андрея Руденко до логического завершения. Напомню, Андрей – срочник и командир части «продал» этого ефрейтора в рабство одному предпринимателю. То есть он не служил, а бесплатно работал на коммерсанта. Так раньше часто бывало, когда солдаты вкалывали на дачах, строили коттеджи, баньки… Вот и Андрей по указанию командира Назарова рыл траншеи под трубы. И недалеко от места «службы» попал в ДТП, лишился ноги. Парень стал инвалидом, жизнь его искалечена. Работу наш центр провел большую, и в итоге командира привлекли к ответственности – военный суд Читинского гарнизона приговорил его к 3 годам колонии-поселения. Кроме того, суд удовлетворил наш иск в 200 тыс. рублей, но потом снизил сумму компенсации до 50 тыс. рублей. Этот случай гремел, «Человек и закон» даже передачу сделал.

- Почему же такое происходит: права человека где-то на обочине?

- Надо понять, что степень развитости гражданского сознания в Забайкалье чрезвычайно низкая. У нас практически нет активно работающих общественных организаций. Я полагаю, что власти не считают нужным уделять внимания их развитию. Власть Забайкалья не проявляет достаточного внимания к общественно-политической жизни в крае. У нас экономика, культура, спорт, по крайней мере при предыдущем губернаторе, всегда представляли больший интерес, чем те проблемы, о которых мы сегодня говорим. И в прессе было трудно пробиться с такими материалами – всегда находились какие-то препоны. А потому и права забайкальцев нарушаются сплошь и рядом.

- И последнее. Каковы приоритеты в работе центра?

- Как и прежде основными направлениями нашей деятельности остаются предотвращение полицейского произвола, противоправных действий сотрудников УФСИН, оказание помощи пострадавшим от врачебных ошибок, незаконное преследование активистов, журналистов, блогеров.

Цифры и факты

За 10 лет своей деятельности забайкальские правозащитники отсудили в пользу пострадавших от произвола и беззакония 13, 5 миллионов рублей.

По инициативе правозащитников центра за различные нарушения закона к уголовной ответственности привлечены 45 должностных лиц, вину которых доказал суд. Большинство преступников в погонах судили за пытки, жестокое и бесчеловечное обращение с жертвами – жителями Забайкалья;

Только за последние три года правозащитники инициировали возбуждение уголовных дел в отношении 11 полицейских Могочинского и Забайкальского районов края. Все они осуждены за превышение должностных полномочий.

Справка

Анастасия Владимировна Коптеева родилась 7 ноября 1979 года в поселке Шерловая гора Борзинского района. Имеет дипломы по специальности: «журналист» и «юрист». Работала корреспондентом телекомпании, в краевых печатных изданиях. С 2004 года начала профессиональную деятельность в составе команды Читинского правозащитного центра под руководством Виталия Черкасова, была руководителем пресс-службы организации. Впоследствии стала юристом Забайкальского правозащитного центра. Сотрудничала с аппаратом Уполномоченного по правам человека в Забайкальском крае в качестве общественного помощника. Последнее место работы в должности советника Председателя Четвертого арбитражного апелляционного суда. Решением Минюста по Забайкальскому краю официально зарегистрирована руководителем Забайкальского правозащитного центра. Замужем, воспитывает двоих детей.

Ирина Жигулина