В Сибири пройдет военно-патриотический митинг

Холодный дождь и глава Нижнего Цасучея Леонид Михайлович Степанов встретили нас на въезде в село. Профессионального фотографа и двух журналистов в Ононский район привело приглашение поснимать остановившихся на здешних озерах перелетных птиц. Хотя получили мы гораздо больше, чем обещанные красивые кадры – знакомство с человеком, который душой болеет за родные места. К сожалению, сегодня среди людей, занимающих административные должности такое отношение – редкость…

Обугленный лес

- Не бойтесь, это Айдар, - Леонид Михайлович кивает на огромную овчарку, которая встречает нас во дворе его дома. – Сейчас с женой познакомлю и поедем.

Стараясь не пересекать траекторию вертящемуся вокруг хозяина псу, мы с коллегой вышли из машины и тут же поймали на себе пристальные взгляды – из скрывающей крыльцо резной арки высунулись две черно-белые лайки. Как человек, не раз пробованный на зуб собаками, я испытала сильное желание снова юркнуть в салон иномарки, но четвероногие охранники вели себя крайне дружелюбно – признак хорошей дрессуры. А как иначе, когда воспитывал бывший старший инспектор уголовного розыска по особо важным делам? Именно с этой должности Степанов ушел на административную работу, но обязанности главы села исполняет чуть больше года.

- Людмила, - представилась появившаяся тем временем молодая женщина.

То, что супруги лично повезут нас на экскурсию, несколько удивило. Обычно руководители администраций любого уровня поручают возиться с журналистами своим подчиненным. Но Леонид Михайлович быстро усадил всех в УАЗик, прыгнул за руль и мы помчались по проселочным дорогам. Наслышанной про красоты Цасучейского бора, мне было дико видеть обугленный лес. Уцелевшие деревья «держат» подкошенных пламенем товарищей, а между ними высятся взъерошенные копны горельника.

- Последствия прошлогоднего пожара, который пришел к нам из степи, - пояснил Степанов. – Этой весной, невзирая на мерзопакостную, на мой взгляд, организацию профилактической работы, почти не горели. По большому счету, чтобы защитить район от огня, надо продержаться всего один месяц – апрель. Что делаем? Организуем общественность и контролируем въезд-выезд автомобилей. Просто ничего другого предпринять не можем – нет противопожарной техники. Я всем сердцем люблю природу, но не понимаю, почему у властей находятся деньги на сохранение животных Даурского заповедника, а на защиту людей, которые живут на той же территории, средств нет. Со степным пожаром вертолеты не справляются, а у нас в наличии только ведра с водой. Вот результат – вместо зелени черные коряги. Хорошо, населению разрешили их разбирать. Хоть с дровами будут, в отличие от нашей котельной…

Горько усмехнувшись, Леонид Михайлович оборвал фразу, а на мою попытку поподробнее разузнать о коммунальных проблемах, только отмахнулся: «В поселке надо полностью менять систему ЖКХ, но стоит это 100 миллионов. Кто для нас столько выделит?».

Варварство на Ононе

Тем временем УАЗик свернул с трассы, и перед нами раскинулась по-осеннему золотая степь. Молодой травы сквозь стелющиеся по земле жухлые космы еще не видно. Зеленью обозначена только петляющая по колдобинам дорога, да сосны, словно рассыпанные в поле изумруды, тянутся ввысь каждой своей иголочкой.

- С посадками деревьев дела обстоят хорошо, - отмечает наш провожатый. – Вообще, после того, как несколько лет назад этой территории присвоили статус охраняемой, ситуация кардинальным образом изменилась. Теперь браконьеров здесь почти не встретишь, а раньше и лебедей стреляли, и столько сетей на рыбу ставили, что удочку в озере закинуть было некуда. Я тогда еще не являлся главой поселения, до рукопашной с такими товарищами доходило. Сейчас надо принимать срочные меры, чтобы остановить варварство, которое твориться в пойме Онона. Он обмелел, и дно хорошо просматривается. Так люди выкалывают рыбу острогами, выгребают сплавными сетями, глушат электроудочками. Последние особенно страшные – в радиусе их действия гибнет весь молодняк. Чтобы прекратить этот беспредел, мы вместе с главами сел Кункур и Будулан направили письмо министру природных ресурсов и промышленной политики Забайкальского края с просьбой усилить природоохранный контроль в данной зоне. Надеюсь, он нас услышит…

На горизонте показывается обрамленное белесой каемкой озеро Цаган-нор.

- Это гужирная земля – почва, насыщенная содой и солью, которой знамениты находящиеся неподалеку Торейские озера. Купаться здесь – одно удовольствие. Вода почти как на море – на плаву поддерживает. Но и «минусы» соответствующие – пить ее нельзя и украшения лучше на берегу оставлять, - делится опытом Людмила.

Леонид Михайлович останавливает машину метрах в ста от кромки воды. Еще некоторое время назад о колеса УАЗа бились бы волны. Сейчас Цаган-нор сильно обмелел. Вместе с ним «ушел» и красавец – золотой карась. Теперь здесь можно поймать только сазана. По берегу прохаживаются несколько больших белых птиц.

- Лебеди! – мы с коллегой радостно хватаемся за фотоаппараты.

- Чайки, - улыбается Людмила.

Не обнаружив достойных объектов для съемки, едем дальше. Оказывается, озер возле Нижнего Цасучея великое множество. Не все даже на карте отмечены, но почти каждое по непонятной причине понемногу мелеет. Состав воды в них разный. Одни – бирюзовые и соленые, другие – пресные и цветом напоминают разбавленное молоко.

По дороге встречаем стадо коров. Крупные, породистые животные с красиво изогнутыми рогами, выискивают под сухим ковылем свежую зелень. Леонид Михайлович с гордостью рассказывает, что Ононский район по количеству и качеству скота опережает соседние – Кыринский и Акшинский.

- Мясо у здешних коров, благодаря содержащимся в почве микроэлементам, мраморное, - говорит он. – Только сбыт никак наладить не можем. С частными предпринимателями, конечно, договариваемся, но это единичные закупки, а надо выходить на краевой уровень. Неправильно ведь, что забайкальцев травят импортными полуфабрикатами, тогда как вкуснейшая, высококачественная говядина остается невостребованной.

Туристический потенциал

На Унгануре царит большее оживление – по берегу бегают шустрые кулики, коричневыми корабликами покачиваются на волнах турпаны, массивными серыми силуэтами вырисовываются на фоне воды сухоносые гуси. Наша троица с фотоаппаратами немедленно устремляется к ним. Дождь и ветер сильно мешают съемке, да и птицы совершенно не собираются позировать – едва мы подходим на расстояние, с которого они выглядят чуть больше нескольких миллиметров, поднимаются и исчезают в пасмурном небе.

- Не волнуйтесь, я знаю, где искать лебедей, - подбадривает насквозь промокших пассажиров Степанов.

Лавируя между ухабов, натыкаемся на целлофановый пакет. Леонид Михайлович мрачнеет – территорию возле озер добросовестно убирают сотрудники заказника, а вот для Нижнего Цасучея мусор – настоящий бич. Новый глава самоотверженно бьется с накапливавшимся годами свалками, но силы не равны.

- Не могут находящиеся в моем подчинении два человека справиться с таким объемом отходов без мусороуборочной техники, - сетует он. – Все, что есть – это старенький ГАЗ-53, загружать который приходится вручную. Конечно, мы в любом случае убирали, убираем и будем убирать, но без машин проблему не решить. Как только назначили на эту должность, подал заявку на специализированную технику в краевое Министерство территориального развития. Так она там и лежит… Районная администрация тоже ничем не помогает. По большому же счету, корень проблемы намного глубже – в воспитании людей, но прививать культуру – дело не одного дня и не одного поселения. Здесь необходим комплексный подход – краевых властей, СМИ и общественности. А для начала надо в разы увеличить штрафы за выбрасывание мусора в неположенных местах.

За разговорами приближаемся к финальной точке нашего путешествия – озеру Укшинде. Посреди него желтеют два маленьких острова, а берега белы от птиц. Наконец мы увидели лебедей, ради которых проделали долгий путь из Читы и еще четыре часа колесили по степному бездорожью.

Правда, подобраться даже на половину того расстояния, на которое подходили к турпанам, не смогли – Укшинда «ушла», в отличие от других водоемов, оставив за собой не высохшую почву, а болотистое месиво. Попрыгав по коварно проваливающимся под ногами кочкам и набрав полные кроссовки воды, мы снова умудрились распугать все птичье сообщество. Первыми в воздух взмыли королевские утки – «ингатуи». За ними белоснежным облаком над водой поднялись лебеди. Позволив группе самонадеянных фотографов еще немного помучаться, упорхнули журавли. На прощание каждый пернатый громко обругал нас за нахальное вторжение.

Возвращаться без качественных снимков мне было грустно. Особую досаду вызвали внезапно прекратившийся дождь и выглянувшее из-за туч солнце. Неожиданно в степи показалась поглощенная процессом ухаживания журавлиная пара, но и она поспешила скрыться, заслышав урчание УАЗика.

- Эти задержатся до самой осени – выведут потомство, а затем стаями улетят в теплые страны, - кивнул им в след Леонид Михайлович. – Для лебедей же ононские озера - перевалочный пункт между Индией и Якутией. Хотя некоторые с недавнего времени начали оставаться на все лето. Сейчас их здесь около трехсот и с каждым годом количество увеличивается. На самом деле, хорошо, что у нас не гнездятся. Лебедь в этом плане птица мерзкая – в радиусе километра от своего гнезда все живое, от уток до песцов, уничтожает.

Наверное, досталось бы даже цокорам – крайне не привлекательной, по уверению Степанова, разновидности крота. Оставленные этими млекопитающими конусообразные холмики обрамляют дорогу с обеих сторон. О кроликах, вольно снующих за заборами уединенных фермерских хозяйств, и говорить бы не пришлось.

Золотые лучики тем временем окрашивают пейзаж в жизнерадостные цвета и весело подмигивают нам с поверхности воды. Когда за окном такая красота, невозможно долго пребывать в плохом расположении духа.

- Это еще что, скоро клевер распустится и все до горизонта станет малиновым, а по ту сторону – белым от цветов дикого чеснока. Вы не представляете, как пахнет разнотравье в степи… - вздыхает Людмила.

Местные жители уверены – у ононских озер большой туристический потенциал, но районная администрация прилагает недостаточно усилий для того, чтобы рассказать о них туристам. У поселений же на это не хватает денежных средств. Хотя знающие люди стремятся сюда даже из-за границы – вслед за стерхами прилетают японцы, часто можно встретить монголов и китайцев.

- Природа чудесная, рыбалка при хорошей погоде отменная, в заказнике выдают разрешения на охоту. Есть уже готовые туристические маршруты, например, к урочищу Делюн-Болдок – родине Чингисхана. Одна беда – инфраструктура нулевая, а состоятельным путешественникам, которые могли бы оставлять деньги в районе, нужны хотя бы минимальные удобства. Впрочем, я продолжу ставить эти вопросы перед чиновниками, так что еще посмотрим, - делится планами Леонид Михайлович.

Поблагодарив супругов за то, что взяли нас на время поездки под свое крыло, возвращаемся в Читу. Тело знобит засевший под влажной одеждой степной холод, но сердце греет впечатление, произведенное на меня четой Степановых. Они не перелетные. Крепкое семейное гнездо, четкое понимание территории и, что особенно понравилось, твердое намерение ее защищать. Хочется надеяться, что, несмотря на скудную финансовую подкормку и законодательные силки, им удастся поднять Нижний Цасучей на новую высоту.

Елена Калабухова