Министерство обороны будет следить за всеми призывниками

Член региональной общественной организации «Патриоты Забайкалья» и Общественной палаты Забайкальского края, почетный донор России Дмитрий Баранов не первый год занимается восстановлением кафедр военных дисциплин и патриотической работой с детьми и молодежью. Незадолго до объявления об отставке губернатора Константина Ильковского Дмитрий Баранов поделился своими мыслями о проблемах в регионе и причинах, которые делают жизнь общества подчас невыносимой.

О губернаторе

Губернатор – это лицо, которые не подлежит осуждению, и к нему нет необходимости проявлять жалость. Мы можем как угодно к нему относиться, но надо понимать, что он выполняет программу или какой-то элемент государственной политики на уровне региона, и это не его личная точка зрения. Не имея полной картины происходящего, не стоит делать выводы о чиновнике высокого ранга.

В свете каких-то событий, которые дали негативную оценку его работе, мы начали воспринимать губернатора очень субъективно. Не имея общей информации о государственной политике, мы пытаемся сравнить губернаторов, не сравнивая при этом отрезки времени: когда у власти был Равиль Гениатулин, экономические условия были одни, в настоящее время - совсем другие ресурсы и совсем другая экономика.

Около месяца назад депутат Госдумы от Якутии сказал, что мы недооцениваем губернатора, что должно пройти время и тогда мы увидим какой-то «отложенный эффект». Он, правда, не сказал – хороший или плохой. Но о каком отложенном эффекте может идти речь, если мы пока не видели результатов его работы?

У него было много хороших дел, о которых мы просто не знаем. Например, строительство подстанции в поселке Тупик. Без распоряжения губернатора ее бы там не построили. Возможно, Ильковский не хотел показывать эти мелкие добрые дела.

Я считаю, что губернатор может говорить все, что угодно, но при этом останется неизвестным, что он думает на самом деле. Губернатор тоже человек, он может волноваться, нервничать, и не суметь должным образом выразить свои мысли, но при этом должна существовать официальная позиция, с которой губернатор не должен сходить ни на йоту. Именно для этого ему необходимо иметь некий инструмент, который мог бы разъяснять официальную точку зрения.

Мы почему-то забыли, о том, что чиновники – тоже люди. Нужно вернуть к ним человеческое отношение. В быту они такие же граждане. Они становятся властными лицами, когда утром приступают к своим обязанностям, и перестают ими быть, когда выходят с работы.

О национальной идее

Я не буду оспаривать слова президента, о том, что патриотизм – это наша национальная идея, но у меня другая точка зрения. Я считаю, что патриотизм не может быть национальной идей, это механизм реализации, а сама идея должна заключаться в том, к чему мы все должны стремиться, плечом к плечу. В советское время это был коммунизм. Существовал Кодекс строителя коммунизма, где четко были прописаны простые и необходимые вещи, в результате исполнения которых мы достигнем коммунизма. За счет советского патриотизма мы построили БАМ, большое количество электростанций. И строили все это не какие-то политзаключенные, а люди с горящими сердцами, которые делали это для общей цели.

Есть люди, которые мудрее и опытнее меня, но даже они не могут определить, в чем заключается национальная идея. У меня нет понимания и видения, что это такое, если бы я знал, то давно бы уже поднял флаг и призвал людей.

Наша история, наша память сама по себе является национальным достоянием, которую сейчас пытаются переврать, извратить, очернить. В нашем регионе существуют тоже определенные нюансы: в одном из поселков решили поставить памятник атаману Семенову, который Государственной военной коллегией признан государственным преступником. К решению вопроса подключились администрация поселения и забайкальские казаки. В глазах некоторых забайкальцев Семенов является палачом и предателем, который помогал японским милитаристам, причем не за идею, а за деньги. На мой взгляд, нельзя поднимать вопрос о строительстве памятника, пока Семенов не реабилитирован. Нельзя этого делать и еще по одной причине: у нас нет официальной позиции власти в этом вопросе. Атаман Забайкальского казачьего войска Геннадий Чупин на прямой вопрос – вы за или против реабилитации Семенова? - ответил уклончиво.

О какой национальной идее мы можем говорить, если руководитель такого уровня уклоняется от ответа? Пока мы не научимся прямо отвечать на заданный вопрос, пока мы не перестанем врать, и в первую очередь себе самому, – никакой национальной идеи у нас не появится.

Но мало научиться говорить правду, очень важно научиться прощать, потому что сказанные правдивые слова могут нанести оскорбление и обидеть человека, и если он не простит этого, возникнет еще один конфликт.

Национальная идея – это прививка от болезни общества – отсутствия уважения. Это тяжелый, титанический труд по возвращению норм, которые мы утратили.

О гражданском самосознании

Сейчас никто ничего не хочет делать бесплатно, никто никому ничего не должен. Уровень гражданского самосознания, который позволяет свое личное потратить на что-то общее, очень низок. Хотя весенние пожары в Забайкалье дали понять, что есть добровольцы, есть люди, которые откликаются, но это все игрушки. Идею добровольничества нужно разносить по всем слоям общества. Уровня гражданского самосознания, который нужно поднимать за счет образования, воспитания, патриотизма.

Причина падения уровня гражданской ответственности в том, что изменилась модель поведения. Все говорит о потребительском отношении – в этом и есть причина. «Я хочу это», «я хочу то», но при этом «я не хочу лишний раз ничего делать, я буду делать только то, что будет приближать меня к моей цели, остальное все безразлично и второстепенно».

История нам показывает, что пути перестройки общества возможны только в результате серьезных катаклизмов. Одним из катаклизмов в постНЭПовское время стала Великая Отечественная война. Эта катастрофа объединила всех: в один момент не стало ничего, кроме жизни и желания победить. Произошло то, что позволило отбросить все предрассудки, противоречия, это был всеобщий порыв. Я бы не хотел, чтобы это повторилось.

Ситуацию можно исправить со временем, но для этого необходимо заниматься гражданским образованием, которое постоянно необходимо совершенствовать. Необходимо восстанавливать уровень доверия не только внутри общества, но и между обществом и органами власти. Несмотря на высокий рейтинг президента, это доверие утрачено. Существует определенный круг недоверия, который распространяется и на местный уровень власти - основанием для этого являются события, о которых общество узнает постфактум.

Одно из последних таких событий, которое «раздирает» общество – это открытие в мкр. Северный ТЦ «Привоз» вместо спорткомплекса. Вроде бы, большинству безразлично, что будет – спорткомплекс или торговый центр. Но насколько высок уровень подлости людей, которые знают, что будет на самом деле, но в глаза обществу говорят совершенно иное... Эти люди спокойно проводят общественные слушания, получают землю, вводя в заблуждение органы власти, и ставят общество перед фактом.

В одном из своих выступлений директор «Привоза» Бажин заявил, что СМИ дискредитируют губернатора. В таком случае вопрос - а появление торгового центра не дискредитирует губернатора?

Основа гражданского общества – это уважение. И общество тоже должно уважительно относиться к органам власти.

Воспитание гражданкой ответственности должно происходить методом «кнута и пряника»: это меры административного давления и одновременно просвещение, пропаганда и агитация. Я не понимаю тех, кто боится слова «пропаганда». Пропаганда здорового образа жизни – чем это плохо? Ты выходишь из дома, и тебе на улице вручают билет на спортивные соревнования – это пропаганда здорового образа жизни. Социальная реклама – это тоже пропаганда.

О социально-экономической обстановке в регионе

Это глобальная тема. Мы стоим на пороге какого-то пограничного состояния. Все сложно и неоднозначно. Никто не понимает, куда дальше двигаться в развитии экономики и социальной сферы. Наш регион находится в большой стране, и нам плохо наравне со всеми. Почему-то многие уверены, что в Забайкальском крае дела обстоят хуже, чем в других регионах. При этом достоверной информации о том, как и что делают соседи – у нас нет. Причина кроется в том, что межрегиональный обмен информацией на уровне исполнительной власти не налажен.

Когда остро встал вопрос о передаче российских земель в долговременную аренду Китаю и был заключен договор о намерениях, который, к слову, никого ни к чему не обязывает, поднялась волна возмущений, но никто не удосужился узнать, что, допустим, в Приморье и других приграничных районах, идут аналогичные процессы.

Самая объективная информация получается только из самих регионов, но надо понимать, в рамках чего информационное сотрудничество осуществляется, не нужно обмениваться всей информацией – мы просто задохнемся в чужих новостях. Нужно разработать критерии, возможно, создать общий ресурс.

Нам нужны мероприятия, где члены разных общественных организаций смогут пообщаться, обменяться опытом. Неплохо было бы объединить эти мероприятия с ежегодным Гражданским форумом. Общественная палата неоднократно поднимала этот вопрос.

О рыночной экономике

В советское время была система экономических поясов. Например, банка сгущенки в Москве стоила 22 копейки, в Новосибирске – 28, в Забайкалье – 33 копейке, а на Камчатке – 2 рубля. Все зависело от схемы: производство поставщик - склад – доставка – реализация.

Рыночная экономика в этом отношении более выгодна – она гибче, чем плановая экономика. Но надо помнить, что в силу специфики региона не всё производство может быть доходным, но при этом данное производство может быть очень важным для территории – возможно, это единственный вид деятельности, который находится на этой территории, следовательно, в этом вопросе необходимо государственное регулирование. В пример можно привести Жирекен – закрыли производство, уничтожили поселок. Или – если закрыть ППГХО, то Краснокаменск, как крупный населенный пункт, перестанет существовать.

О церкви декабристов

Ситуацию в очередной раз омрачает то, что нет официальной точки зрения власти. Ильковский сказал: «Пока я буду губернатором, музей будет существовать». Намеренно это было сказано, или под воздействием каких-то эмоций, но слова губернатора о том, что «пока….» дают лазейку для нечистых на руку людей – завтра условия изменятся, и эти слова не будут стоить ничего.

О детской военно-спортивной игре «Зарница»

Коллектив общественной организации «Патриоты Забайкалья» создал программу военно-спортивного воспитания детей – не для молодежи и студентов, а именно для детей - «Зарница», и направил письмо к губернатору Константину Ильковскому. Он ответил, что программа для реализации в регионе неинтересна, поскольку есть программа «Победа», которую, к слову, никто не видел в действии. Мы разослали программу и в другие регионы. В Красноярске программу взяли с удовольствием, в Крыму обещали подумать.

Предполагалось, что эта «Зарница», которая является современным прототипом программы, созданной в 1961 году, станет федеральной: от соревнований на уровне поселков, где мы должны мотивировать детей добавиться каких-то результатов, до уровня поселений, городов, районов, субъектов Федерации. Для этого нужны единые федеральные требования, потому что дети Адыгеи и дети Омской области не могут тренироваться по каким-то одним правилам, а потом ехать и соревноваться по каким-то третьим правилам.

О кафедре военных дисциплин

Мы уже заинтересовали и министерство обороны, и Забайкальский государственный университет, и общество. Почти 90% студентов поддерживают открытие военных кафедр, остальные отвечают - не знаю. Откровенного отрицания кафедра у студентов не вызывает. Молодой человек экономит свое время: во время получения высшего образования он проходит сборы, курс молодого бойца; по окончании вуза получит военный билет, и ему открыта широкая дорога в жизнь. Не надо тратить свое время. И долг Родине отдал, и научился чему-то – стал связистом или командиром мотострелкового взвода. На случай опасности для страны человек знает, что делать и как себя вести. Это называется военно-мобилизационный резерв государства. В Америке это обязательное требование, у них есть национальная гвардия, которая формируется только из этого резерва, и в случае опасности национальная гвардия, состоящая из простых фермеров и клерков, идет отдавать государственный долг.

О патриотическом воспитании

Я считаю, что регулировать нематериальную сферу жизни – это в крайней степени неуважение к обществу. Органы власти и так имеют необходимые полномочия, чтобы поддерживать патриотизм и уровень взаимного уважения в обществе. У нас есть полиция, прокуратура, у нас есть все, но при этом нам чего-то не хватает и это отсутствует на бытовом уровне. В школе нет такого предмета, как воспитание. Это было утрачено с отказом от 10-летки, и чтобы вести речь о каком-то уважении, воспитании, необходимо забыть о формируемой ненависти к коммунизму, и хотя бы взять самое лучшее из той модели системы, которая существовала в советское время.

Если мы попытаемся коммерциализировать сферу образования, так же как мы пытаемся коммерциализировать сферу здравоохранения, то у нас нет будущего. Если мы еще немного покопаемся в истории, и уничтожим то, что осталось, мы утратим самоидентификацию.

Мы, «Патриоты Забайкалья», проводим в школах уроки мужества, общаемся с детьми из разных слоев, в том числе из неблагополучных семей, и не видели с их стороны агрессии к нам, когда рассказываем им об элементарных вещах – о любви, и восприятие их было правильным. Патриотизм – не просто безраздельное желание пожертвовать, ты должен искренне любить этого человека или то, ради чего ты жертвуешь собой. Глаза детей горят, когда они слушают о битве за Севастополь, о Сталинграде, о героях.

О национальном самоопределении

Когда у ребенка спрашивают: «Кто ты?», буряты отвечают: «Я – бурят», азербайджанцы – «Я азербайджанец», и только русские говорят: «Я – «россиянин». Мы частично утратили самоидентификацию, быть русским стало некультурно, стыдно. Какие–то силы в государстве убедили нас, что нужно сомневаться: правильно ли мы делаем, когда говорим, что мы – русские. И любое отклонение стало каким-то актом антинационализма. И это страшно, это печально. По этому поводу был проведен эксперимент – одна организация пыталась зарегистрировать русскую диаспору, но им отказали. У нас есть диаспоры разных национальности, а русской нет. Специалисты Минюста, похоже, усмотрели в русской диаспоре признаки национализма.

О реализации хороших идей

Проблема не в реализации, а, скорее, в оценке последствий. Нужно думать на шаг вперед, нужно оценивать последствия. Последнее время по некоторым складывается впечатление, что у нас не думают о том, что может произойти после принятия каких-то решений. Это заключение сделано на основе восприятия тех событий, которые происходят не только в политике, но и в социальной жизни. Происходит процесс разрушения старой системы, мы уже вышли из зоны комфорта, что будет дальше – неизвестно. Особенно на фоне заключений Общероссийского народного фронта, которые политизируют все эти события, и пытаются как-то донести обществу, но, наверное, не понимают истинной цели. Государство умалчивает эти истинные цели: может быть, боятся, что их неправильно поймут, а может быть, не знают, что из этого получится.

Я не сказал ничего нового. Все о чем я сказал, знают все, но никто почему-то не делает.

О назначении Ждановой (статья дописывалась после указа Путина – «ЗМ»)

Я считаю, что она единственный человек, который знает все особенности региона, у нее есть опыт работы, в том числе, на руководящих должностях. Ей будет очень непросто и тяжело: все смотрят на происходящее и ждут – ждут перемен. Самым ожидаемым будет отставка всего состава правительства края и назначение нового – это то, с чего начал Константин Ильковский, но, к сожалению, не завершил на более глубоком уровне. Наталье Ждановой придется столкнуться с полным провалом медиа-политики и полным отсутствием работы Управления внутренней политики.

У Натальи Николаевны будет много работы, значительно больше, чем на посту руководителя законодательного собрания. Я ей не завидую, в такой обстановке сложно будет работать.