Забайкальские дети, вовлеченные в криминальное движение АУЕ, заранее готовят себя к тому, что попадут в места лишения свободы. Для них это своего рода романтика. Тех же, кто отказывается сдавать деньги в «общак» или хочет покинуть движение, жестоко наказывают. По мнению ответственного секретаря Совета при президенте РФ по правам человека в РФ Яны Лантратовой, участвуя в движении, дети хотят реализовать себя. Об этом 11 декабря сообщил «Московский комсомолец».
«Некоторые сразу признаются, что состоят в движении, а некоторые боятся и говорят: «У нас такое есть, но я к ним не отношусь». Они почти все общаются на сленге и живут «по понятиям». У многих тело в наколках, которые что-то означают в воровском мире. Они считают, что через эту криминальную среду могут реализовать себя. Вообще, они живут в четком понимании, что тот мир — правильный, что там они нужны. У них есть свои авторитеты, лозунги вроде этого: «Смерть легавым — жизнь ворам», - рассказывает Лантратова.
Она отмечает, что подростки заранее предначертали себе, что попадут в места лишения свободы и для них эта «романтика» сидит «очень глубоко».
В статье приводятся комментарии молодых людей, которые состоят в движении АУЕ и рассказывают об его плюсах и минусах, а также о том, как и за что могут наказать провинившегося. По их словам, из движения нельзя выйти, а если человек все-таки это сделал, то его ждут ужасные последствия в виде насилия, и человек становится изгоем.
В статье отмечается, что контроль за работой движения АУЕ и сбором средств в общак ведется из мест лишения свободы. Заключенные имеют выход на смотрящих на воле через социальные сети и мобильную связь. А те уже работают с детьми. Собранные деньги тратят на покупку продуктов, сигарет, которые в посылках отправляют на зону. «Те ребята, которые отказываются собирать общак, становятся изгоями общества либо в самых радикальных случаях «старшие» могут их »опустить«.
Лантратова сообщает, что ни в одном только Забайкалье существует такое движение, оно есть по меньшей мере еще в 17 регионах РФ, включая Иркутскую область, Бурятию и даже Подмосковье. В них АУЕ активно внедряет зоновские понятия и законы среди школьников. Однако в реальности эксперт уверена, что регионов намного больше. И теперь по заданию президента этот вопрос будут изучать глубже, чтобы понять, какова тенденция и истинные масштабы.
По ее мнению, причиной всему становится отсутствие альтернативы для ребят, и если в Москве есть театры, музеи, спортивные секции, то в далеких селах всего этого нет, а криминальная субкультура есть. И там ждут, там растят «новые кадры».
«Я была в одном из дальних районов Забайкальского края и общалась в интернате с мальчиком, который там считался лидером (он уже совершал правонарушения, получил срок, который отбыл в спецшколе). Он сказал мне одну интересную вещь: «У нас здесь рядом была школа с кружками и секциями, куда мы ходили. Сейчас ее закрыли. Мы ходим в другую, она далеко. Нужно долго идти, чтобы добраться туда, а потом еще столько же — чтобы вернуться. Особенно зимой это невыносимо. И что нам делать? Бродить по селу?», - рассказывает Лантратова.
По словам Лантратовой, выход из ситуации есть, но за 10 лет существования в регионе АУЕ система укоренилась очень сильно.
«В Ставропольском крае есть горнозаводская спецшкола закрытого типа. Там все было очень сложно — среди подростков царила тюремная субкультура (отдельные парты для опущенных), у них была прямая связь с людьми на взрослой зоне, куда перебрасывали посылки... Воспитанники нападали на преподавателей, те их безумно боялись. Там было множество бунтов. Несколько раз меняли директора, пока не пришел бывший военный Степан Любенко. Он боевой офицер, в спецназе был, заслужил краповый берет. Вот он за полгода поборол АУЕ. К нему приезжали разные люди, которые очень не хотели перемен. Но у них ничего не вышло. Он выстроил работу с детьми так, что они сейчас носят военную форму и гордятся этим. Спецшкола — образцово-показательная. Там воспитанники все время заняты каким-то творчеством, побеждают на конкурсах, у них у всех есть будущее, и оно — не тюремное», - рассказала Лантратова.
