"Я сказала родным, что не выживу"

Почти месяц пациентке гинекологического отделения не делали необходимой операции.

Не каждый из нас сможет вынести на всеобщее обсуждение факты, о которых хочется поскорее забыть. Особенно если эти факты касаются перенесенных страданий, ощущения полного бессилия.

В редакцию ИА "Забмедиа"" поступило письмо от жительницы села Утан Чернышевского района.

Докторская "предыстория"

Перед тем, как рассказать историю из письма Олеси Загайновой, нужно напомнить, что про врача, о котором пойдет речь, ИА "Забмедиа" уже сообщало.

Гинеколог, которая занималась лечением Олеси, несколько лет назад была осуждена Чернышевским районным судом по уголовному делу о смерти 19-летней пациентки. Ирине Горшковой инкриминировалось совершение преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ. Тогда суд приговорил ее к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком на 3 года, а также назначил дополнительное наказание в виде лишения права заниматься медицинской и фармакологической практикой сроком на 3 года. Приговор вступил в силу 14.11.2005 года.

Помимо этого, еще одно уголовное дело, заведенное на гинеколога, было прекращено за истечением срока давности. Истицей выступила Елена Борейша - женщина, у которой гинеколог принимала роды. Во время кесарева сечения роженице рассекли левый мочеточник. Через несколько дней жаловавшейся на сильные боли пациентке сделали урографию, которая показала наличие повреждения. Но этот факт медики скрыли. Про то, что у Елены был обнаружен блок левой почки, они тактично умолчали.

Только через девять месяцев в Москве женщине рассказали, что из-за поврежденного мочеточника отмерла одна почка, которую и пришлось удалить.

Гинеколог, поначалу не признававшая свою вину, повинилась, и судья прекратил уголовное дело за истечением срока давности.

После того как срок наказания истек, врач снова занялась медицинской практикой в НУЗ "Узловая больница на станции Чернышевск-Забайкальский" ОАО "Российские железные дороги".

Письмо Олеси Загайновой

"22 июня 2009 года вечером у меня заболел низ живота, - начала свою историю Олеся. - Я не могла встать с кровати, температура поднялась до 38 градусов, кружилась голова, тошнило. Ночью заболели мышцы по всему телу. Утром я поехала в поликлинику центральной районной больницы. На УЗИ мне поставили диагноз: "Жидкость в брюшной полости, в полости матки плодное яйцо до 8-9 недель беременности". Врач дала заключение: "не исключается острая хирургическая патология", дали направление на медицинский аборт. В то же время меня осмотрела врач-гинеколог Горшкова И.В. Она дала заключение: "данных на острую патологию нет, на мед.аборт в плановом порядке".

24 июня мне поставили диагноз "хронический гастрит, обострение, хронический холецистит, обострение". 26 июня назначили повторное УЗИ, которое выявило умеренное количество жидкости в брюшной полости и жидкость в позадиматочном кармане. В заключении записали о данных на острую хирургическую патологию.

После аборта врач-гинеколог Горшкова сказала, что у меня был замерший плод, и оставила на лечении в гинекологическом отделении. Ставили капельницы, уколы, я принимала таблетки. Мое состояние не улучшилось, держалась температура, гемоглобин упал до 58. Вся брюшная полость вздулась, органы болели. 8 июля меня отправили на обследование. Изменений не было: "Хронический гастрит, обострение". Ирина Горшкова посовещалась с хирургом, и они посадили меня на нулевой стул на три дня. То есть кроме воды в пищу мне ничего нельзя было употреблять. На второй день такой голодовки я начала терять сознание. Мне становилось все хуже. Я говорила гинекологу Горшковой, что на УЗИ у меня обнаружилась жидкость в позадиматочном кармане, но она проигнорировала мои жалобы. Я просилась в Читу на обследование, но Горшкова мне сказала: "Мне сначала нужно свой диагноз исключить, чтобы потом в мой огород камни не летели". В ночь с 11 на 12 июля мне стало плохо. Я сказала своим родственникам, что мне не выкарабкаться. В понедельник, 13 июля, на УЗИ у меня подтвердилась жидкость в брюшной полости. Сразу же после УЗИ гинеколог Горшкова вместе с врачом-гинекологом провели осмотр на гинекологическом кресле. Взяли пункцию (а это нужно было делать изначально) и только после этого решили оперировать. Во время операции я потеряла три литра крови, мне удалили яичник и трубу с правой стороны. Мне сказали, что из лопнувшей трубы вытекала жидкость и распространялось по всей брюшной полости. Возникает резонный вопрос: почему изначально по отношению ко мне не было принято кардинальных мер, ведь промедление в таких случаях смерти подобно".

Выговор без подписи

Родственники Олеси Загайновой пожаловались на действия Ирины Горшковой в региональную дирекцию медицинского обеспечения на Забайкальской железной дороге. Жалобу рассмотрели на аппаратном совещании. После анализа медицинской документации и анализа объяснительных от причастных лиц было решено приказать заместителю главного врача по лечебным вопросам узловой больницы станции Чернышевск-Забайкальский взять работу Горшковой под личный контроль.

Помимо этого, направить Горшкову на учебу на рабочее место в гинекологическое отделение чернышевск-забайкальской больницы. Средства, потраченные на медикаменты для Олеси в то время, пока она лечилась в НУЗ "Узловая больница на ст. Чернышевск-Забайкальский", было решено возместить за счет больницы.

Кстати, на оригинале приказа об объявлении Горшковой выговора, который Олеся Загайнова прислала в редакцию "Забмедиа", под строчкой "с приказом ознакомлена" нет ни даты, ни подписи Ирины Горшковой.

Так и хочется спросить: "Кто следующий?"