Трагедия в Усть-Каре

Шестилетнему мальчику удалили почку почти через сутки после травмы. Ребёнок не выжил.

"Остановись", - хочется сказать времени, людям и маленькому мальчику, выкатывающему велосипед на улицу. Мальчика зовут Андрей Котенок, он гостит у бабушки в селе Усть-Кара Сретенского района. На дворе - одиннадцатое июня 2010 года.Через несколько часов, вечером, его бабушка придёт с работы и увидит, что внуку плохо. У мальчика болит живот. Он расскажет ей, что ехал на велосипеде, упал и ударился животом об руль.

Бабушка немедленно доставит шестилетнего мальчишку в больницу, там ему сделают УЗИ, а позже скажут родителям, что ребёнка нужно везти в больницу поселка Жирекен Чернышевского района.

УЗИ покажет, что особых поводов для операции нет, а ребёнку час от часа будет становиться всё хуже и хуже.

Мама ребёнка будет просить вызвать санавиацию и увезти Андрея в Читу, но…

- Нам сказали, что в Жирекене уже ждут, - Виктория Котёнок не может сдержать слёзы. - Еще в больнице он писал кровью. Везти его пришлось почти двести километров по бездорожью на машине нашего знакомого. Он все время просил пить. Я смачивала ему губы…

Больница номер два

В Жирекен ребёнка привезли в три часа ночи, более чем через десять часов после травмы. После осмотра врача было принято решение лечить Андрея консервативно, то есть не прибегать к операции.

Немаловажную роль в принятии этого решения и сыграл снимок УЗИ. На нем ситуация со здоровьем мальчика не казалась трагически опасной.

Позже врач Жирекенской больницы скажет, что транспортировать ребёнка с такой травмой, тем более в подобных условиях, из Усть-Кары было нельзя.

- Обычно в таких случаях вызывают специалистов из Читы, а они уже после решают, вызывать ли санавиацию для транспортировки больного в Читу или оперировать его на месте, - пояснил главный врач больницы п. Жирекен Михаил Васеев. - Но ведь в случае с Андреем Котенком УЗИ не показало, что там разрыв почки, поэтому и не вызвали. Ребёнок поступил к нам в 3-20 ночи 12 июня, почти через 10 часов с момента получения травмы. Его сразу осмотрели хирург и анестезиолог. Мальчик был в тяжелом состоянии. Ему проводилась инфузионная противовоспалительная терапия. В Усть-Каре диагностировали ушиб почки и внутреннее кровотечение. После в нашей больнице было принято решение об операции.

- Во втором часу дня нам сообщили, что ребёнка готовят к операции, - вспоминает Вика. Воспоминания даются ей безумно тяжело. Этот звонок в редакцию для нее - испытание. Надо ничего не упустить, а говорить о сыне в прошедшем времени она не может…

После операции

Понять, что творилось в душе у Вики, когда она несколько часов ждала сына из операционной, а потом после - когда неотлучно была с ним до поздней ночи 13 июня, - может только мать, жизнь ребёнка которой висела на волоске. Мгновения, когда кто-то невидимый решает, быть ему или не быть, - не стираются из памяти.

Андрея привезли в палату в четвёртом часу дня. Положение было столь серьёзным, что во время операции медикам пришлось удалить повреждённую почку. После операции пациенту сначала капали плазму, потом подключили кровь. Мальчик дышал через капельницу.

Несколько часов Андрей жил с одной почкой. А во втором часу ночи 13 июня он перестал дышать. Его реанимировали около часа, сломали ребра, пытались "завести" маленькое сердце - но он не вернулся.

- На фоне инфузионной терапии эрмассы он дал остановку дыхания. Реанимировать не удалось, - пояснил Михаил Васеев.

Жизнь после

У Виктории и Евгения Котенков есть маленькая дочь. Пожалуй, только она помогает убитым горем родителям держаться и даёт силы искать правду.

Бабушка Андрея, несколько десятилетий проработавшая детской медицинской сестрой в Усть-Каре, куда сразу после травмы отвезли мальчика, уволилась с работы. Простить бессилие делу, которому отдала всю жизнь, и ответить на вопросы о квалификации действий персонала, возникшие после смерти внука, она не смогла.

Сергей Корнилов, главный врач Усть-Карской больницы, ушёл в отпуск, поэтому вопросы об ошибке аппарата УЗИ мы задали его жене, Инэссе Корниловой, которая сейчас замещает мужа на должности.

- Аппарат УЗИ не ошибался. Я сама ставила диагноз: подкапсульная гематома. Произошло размозжение почки, она была увеличена в размере. Гемоглобин был хороший. При таких условиях больного транспортировать можно. Тем более, по правилам все операции должны делаться в районной больнице, у нас нет ни анестезиолога, ни наркотиков. Да и мальчик был прописан в Урюме Чернышевского района, поэтому и отвезли его в Жирекен, - пояснила Инэсса Корнилова.

На вопрос, почему не были вызваны специалисты из Читы, она ответила:

- На это потребовалось бы очень много времени. Как минимум часов 8 бы до их приезда прошло.

- Заявление в прокуратуру у нас приняли с трудом, - рассказывает Виктория Котенок. - Опросили моего мужа, меня же для дачи показаний даже не вызывали. Я приехала сама. Зашла к следователю. Я так поняла, что опрашивать меня, находившуюся все время рядом с сыном, он даже не собирался. Во время разговора с ним я не выдержала такого отношения, расплакалась. Лишь после того, как я вышла, следователь позвонил на сотовый телефон сотруднику, который был рядом со мной, и решил все-таки записать показания.

По словам Виктории, ее мама, бабушка Андрея, попросила в Усть-Каре медицинскую книжку внука, где были сделаны записи о принятых 11 июня в отношении мальчика мерах.

- Поначалу исполняющая обязанности главного врача согласилась сделать копии, а потом перестала брать трубку с маминого номера, - рассказывает Виктория.

- Амбулаторная карта ребёнка находится на руках, а историю болезни для проведения экспертизы изымает милиция, - отвечает Инэсса Корнилова. - По идее, на руки родным она не даётся. Историю болезни у нас забирали, сейчас ее вернули обратно.

О том, кто виновен в смерти мальчика и есть ли здесь виноватые, предстоит разбираться следствию, на открытость и беспристрастность которого родители Андрея Котенка очень надеются.