Записки «сумасшедшего»

Общественный активист Николай Лиханов уже две недели находится в психбольнице. Туда его доставили как «опасного для общества» в сопровождении сотрудников правоохранительных органов. Суд вынес решение о его принудительной госпитализации, как будто признав активиста «сумасшедшим». Поводом для госпитализации стали заявления работников краевой администрации. «Забмедиа» удалось взять интервью у Николая Лиханова из стен психиатрической лечебницы.

Николай, как вы оцениваете прошедший суд в психиатрической больнице? Согласны ли с решением суда?

- В целом судебный процесс и позиция судьи Куклиной позволили раскрыть мотивы необоснованных обвинений. За основу решения был принят акт освидетельствования, экспертное заключение. Доктора в настоящее время оказались зависимы от правоохранительных органов. Им не оставили выбора. Полиция, получив заявление с требованием о принудительной госпитализации от сотрудников администрации Забайкальского края и министерства спорта, в тот же день, 17 февраля, направила требование рассмотреть вопрос о принудительной госпитализации.

Решение суда абсурдно. В нем есть противоречия, в частности, указано: удовлетворить требования о принудительной госпитализации, а в удовлетворении требования о лечении отказать. Возникает вопрос: с какой целью лишать свободы и принудительно помещать в стационар, если суд отказывает в немедленном лечении?

Показались ли вам абсурдными какие-либо заявления свидетелей (психиатров и сотрудников администрации края)?

- Абсурдность решения суда доказывают заявления сотрудников администрации. В частности, Кудрявцева, руководитель общественной приемной администрации, заявляет, что Лиханов кидал стулья. На заданный вопрос «вы были свидетелем данного инцидента?» отвечает, что нет, сама не видела. Также заявления, что якобы Лиханов передвигал мебель и еще какие-то предметы. Исаева и Матвеева, сотрудники общественной приемной, заявляют о том же. Однако показать и объяснить, при каких обстоятельствах и свидетелях это происходило, ответить они отказывались.

Кудрявцева заявила, что Лихановы злоупотребляют правом, и 30 раз в 2016 году обратились с требованиями в органы краевой власти и девять раз были на приеме у заместителей Ждановой. В чем злоупотребление правом, Кудрявцева ответить отказалась. Следующее их утверждение, что Лихановы обращаются от имени нескольких организаций в администрацию и правительство. На вопрос, запрещено ли это законодательством, Кудрявцева ответить отказалась.

Применялось ли после суда принудительное лечение к вам?

- До настоящего времени никакого лечения мне не было предложено или прописано. На суде психиатр Кучменко на мой вопрос, какого же результата они хотят добиться от принудительного лечения, ответила, что я больше не буду обращаться в органы власти. Она была членом комиссии при освидетельствовании. Другой психиатр заявила, что наши антикризисные предложения, которые мы направили в адрес Ждановой и правительства, 50 пунктов, - параноидальные. На вопрос зачитать хотя бы одно таковое, она ответила, что Лихановы предлагают закрыть детские дома в районах Забайкальского края и перевести детей в интернаты Читы. То есть это предложение она считает параноидальным. Терапия, которая может быть назначена такими неквалифицированными докторами, может повлечь вред здоровью, поэтому я буду добиваться комиссионного обследования с привлечением независимых экспертов.

Обжаловали ли уже решение суда? Какие еще ответные шаги вы с братом предпринимаете для разрешения ситуации?

- Решение суда мы обжаловали, направили апелляционную жалобу в Забайкальский краевой суд. Что касается заключения экспертов, акта освидетельствования, то по данным фактам действий должностных лиц мы обратились в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении уголовного дела. 20 февраля я был доставлен принудительно в стационар. Предварительно никто не направлял мне уведомлений или повестку добровольно дать согласие на стационарное лечение.

Все действия, которые мы предпринимаем, - надеемся, что они принесут результаты и помогут другим, кто попадет в подобную ситуацию.

Как вы восприняли озвученные на суде заявления чиновников в полицию?

- Поданные заявления сотрудниками администрации и министерства спорта, - это массовый психоз недобросовестной бюрократии. Это показывает, что у действующей власти нет реальных предложений, как преодолеть финансовый и социальный кризис. В результате, первичное звено, – общественная приемная, представители Минспорта, - психологически не могут воспринимать граждан, которые настойчиво требуют выполнения должностных обязанностей чиновниками. Самостоятельно эти сотрудники решения не принимают, однако их руководители не в состоянии урегулировать проблемы, которые мы поднимаем.

Среди проблем, - захват и уничтожение читинского машзавода, где у Забайкальского края доля 15%. Были предложены конкретные варианты, как можно восстановить работу этого предприятия. Все это было передано и Ждановой, и Кулакову, и Новиченко, однако полгода уже никаких действий ни от Ждановой, ни от ее помощников.

Также мы требовали восстановления конкуренции в спорте, обеспечить места и питание для спортсменов, детей из районов края в Чите в период проведения соревнований и сборов. То есть общежития построены на бюджетные средства, однако чиновники берут деньги за то, чтобы в данный период команды могли сюда приехать и участвовать в соревнованиях. Мы добивались, чтобы эти поборы прекратить.

В том числе рейдерский захват спортивного зала «Спартак». Мы добивались восстановления его прав. В этом захвате участвовал сотрудник администрации края.

Вы сообщили, что у вас уже имеются наработанные данные по тарифам ТГК-14. Когда вы их опубликуете? Что это за данные?

- Что касается восстановления энергетического рынка и доходов, когда мы добивались возбуждения уголовных дел в отношении Кефера, Москаленко, Паздникова, Батуевой. Ежемесячно бюджет города теряет 350-400 млн рублей из-за коррупционных схем. Мы неоднократно обращались к Ждановой, Кулакову, Кузнецову. Однако никаких действий не было выполнено. Им выгодно, когда частные компании имеют монопольное положение. И они узким кругом решают, как формировать тариф и вывести денежные средства из бюджета. Гениатулин возглавил даже отдел аудита при ТГК-14, хотя не имеет ни экономического, ни финансового образования. Возникает много вопросов.

Когда я принимал участие совместно с сотрудниками краевой прокуратуры в проверке достоверности отчетов, нарушения были выявлены, они подтверждаются решениями суда, но внезапно эта проверка застопорилась. Прокурор мне сообщила, что поступила команда прекратить пока проверку. Хотя они должны были передать документы в Следственный комитет в порядке статьи 37 УПК для возбуждения уголовного дела в отношении лиц, причастных к хищению денежных средств и сокрытию доходов от налогооблажения. Имеющихся документов и решений суда достаточно, чтобы объяснить, каким образом денежные средства не доходят до бюджета и скрываются доходы монополистами и чиновниками, в том числе через заключение фиктивных мировых соглашений.

80% доходов по переданному имуществу электрических и тепловых сетей не поступают в бюджет. Договором это предусмотрено 1998 года, однако с того периода ничего не оплачивается в бюджет. Убытки примерно около 5 млрд рублей в год.

Вопросы к прокуратуре возникают: сколько бухгалтеров-аудиторов привлечено в комиссию при прокуратуре при проверке обоснованности начисления тарифов, достоверности финансовых и бухгалтерских отчетов ТГК-14, МРСК Сибири, Читаэнергосбыта. Согласно приказу генпрокурора №193 от 9 июня 2009 года, прокуратура имеет право привлекать специалистов, в том числе и для проведения подобных проверок. Однако я еще в прошлом месяце направил обращение в прокуратуру, чтобы меня официально включили в эту комиссию, ответа никакого не последовало. Получал я SMS от прокурора, которое доказывает, что было давление с целью прекращения проверки.

С кем вы лежите в палате? Это такие же «нарушители общественного порядка»?

- Здесь в общей палате находится мой однофамилец. Чтобы не ошибиться, между собой доктора одного из нас называют «политическим». В действительности, использование карательной психиатрии в подавлении гражданских прав и свобод – это уголовное преступление.

В основном, здесь молодые люди до 40 лет после алкогольных и наркотических психозов.

Правда ли, что вы ходили в администрацию края несколько лет по два-три раза в неделю, а также практически ежедневно звонили туда? Об этом на суде заявили представители администрации.

- Утверждения работников администрации края, что мы ежедневно туда звонили и приходили чуть не каждый день являются недостоверными. Да, действительно, мы звонили, чтобы узнать, кому отписан документ, когда будет ответ.

Вся бюрократическая система построена в Чите таким образом, чтобы у людей, у заявителей больше не возникало желания обращаться к чиновникам и депутатам. Это не требует доказательств. Мы понимаем, что нижестоящий чиновник будет работать и рассматривать наши требования в случае, если только прикажет вышестоящий чиновник. То есть это Жданова. Потому что мы столкнулись с бездействием министров, которые ответственны за экономику, финансы и производство. Мы добивались реакции Ждановой на бездействие заместителей и министров, а в результате получили ложные доносы и клевету с их стороны в наш адрес.

Кого вы считаете инициатором всего, что с вами произошло? Как вы думаете, по чьему указанию вас доставили в психбольницу?

- Инициатором моего незаконного преследования, ложных доносов, требований к срочной госпитализации считаю губернатора Жданову и руководителя администрации Кочергина. Они являются выгодоприобретателями. Им выгодно скрыть махинации монополистов, правительства и Региональной службы по тарифам. В частности, городские электрические и тепловые сети переданы в аренду, однако доходы бюджет не получает.

Кузнецова выборная комиссия назначила руководителем администрации Читы. В эту комиссию были направлены сотрудники администрации края. То есть подчиненные государственной власти решали, кто будет руководить муниципальной властью. Хотя, согласно ст.12 Конституции, органы муниципальной власти не входят в систему органов государственной власти. Согласно ст.131 Конституции РФ, жители муниципалитетов самостоятельно формируют структуру муниципальной власти. Мой брат, Анатолий Иванович, был кандидатом на должность руководителя администрации Читы. Поэтому мы добиваемся возбуждения уголовного дела в отношении Ждановой и Кочергина по фактам злоупотребления служебным положением. Они включили в комиссию своих подчиненных, финансово и юридически от них зависимых. То есть допустили конфликт интересов. Это нарушение ФЗ «О противодействии коррупции».

Несовершенство экономических отношений и убытки бюджета в Забайкалье вызваны несменяемостью власти, отсутствием общественного контроля, слабой работой общественной палаты, политических партий, уполномоченных и прокуратуры. Антикризисные предложения, которые мы направили, в правительстве Ждановой не исполняются. В предстоящий предвыборный президентский период большая вероятность, что стабильно слабая Жданова будет отстранена от занимаемой должности. У нее было три года в должности председателя Законодательного Собрания, чтобы выправить положение, однако она не способна принимать антикризисные системные решения. Полученные из федерального центра транши преподносятся как личный подвиг Ждановой.

Мы планируем провести региональный референдум по вопросу истребования доли жителей Забайкалья из золотовалютных резервов. Это нам позволит формировать независимую от федерального центра экономическую политику, преодолеть кризис, искусственно созданный правительством Ждановой и монополистами ТГК-14, МРСК Сибири и Читаэнергосбытом.

На сайте Центробанка можно ознакомиться с ежегодными отчетами, где указано, что вложения, - это сотни миллиардов рублей граждан России, - ЦБ переводит иностранным компаниям и покупает иностранные ценные бумаги по очень низким процентным доходам. Там доходы – чуть ли не тысячная доля процента. Истребование доли жителей Забайкалья через референдум, который мы планируем провести 24 сентября текущего года, позволит восстановить производство, совхозы в Забайкальском крае, увеличить сельхоз-переработку, увеличить доход жителей Забайкальского края.