Имею право!

Вопрос даже не соблюдения, а наличия прав человека в России многие, особенно молодые люди, ставят под сомнение. В чём только не обвиняли наше государство в общем и его служителей всех рангов в частности. И нельзя сказать, что все претензии были необоснованны. А как же обстоят дела с правами человека в нашем крае? Об этом накануне дня «Защиты прав человека» «Экстра» решила поговорить с уполномоченным по правам человека в Забайкальском крае Николаем Каргиным.

А мы предупреждали!

– Николай Николаевич, к вам как к уполномоченному по правам человека чаще всего с какими вопросами обращаются?

– Институт уполномоченного существует в Забайкальском крае 7 лет. И за это время через наш аппарат прошло около 10 тысяч обращений. В среднем в год мы принимаем от 1200-1400 человек. Если взять в качестве примера 11 месяц этого года, к нам поступило 1087 обращений. Прежде всего, это жилищное право – 261 обратившийся; социально-медицинское обеспечение – 111 человек; на нарушение трудовых прав пожаловались – 57 забайкальцев; на судебную защиту – 87 человек; на действия должностных лиц, органов власти, местного самоуправления, сотрудников полиции – 116 жителей; на нарушение прав детей – 24 забайкальца; осужденных – 195 человек. Получается, что каждый день мы принимаем примерно по 3-4 человека. На самом деле это не мало, потому что человек не просто зашёл-поздоровался, за каждым идёт история, проблема, иногда с многогодовым «хвостом».

– А как работает механизм вашей помощи? Вы просто консультируете человека или «берёте его за ручку» и ведёте по всем инстанциям?

– Сейчас почти закончена работа над федеральным законом о правовом статусе уполномоченных в субъектах Российской Федерации. До этого отдельного закона, касающегося деятельности уполномоченных, не было, были отдельные подзаконные акты. Это, конечно, несколько усложняло и пока ещё продолжает усложнять нашу работу. На данный момент всё строится на добрых отношениях уполномоченного с этими структурами. Так же как сейчас мы работаем с силовиками – путём личных отношений и заключённых внутренних соглашений о сотрудничестве.

Для населения мы проводим юридические консультации, подсказываем, куда лучше обратиться, потом звоним в этот орган, говорим, что вот, к вам придёт такой-то человек, примите его и, как правило, нам идут навстречу. Естественно, что права всех мы защитить не можем, и тут причины разные. Но, если получилось так, мы не прекращаем с человеком переписку, как делают это другие государственные структуры, не отказываемся от него – мы даём ему юридическую консультацию. Всегда есть недовольные. Например, считает человек, что ему неверно начисляют пенсию, и переубедить его в этом никто не может – ни прокуратура, ни пенсионный фонд, ни мы.

Есть у нас и другая форма работы – я ежегодно отчитываюсь перед депутатами законодательного собрания края по всем проблемам, которые есть. Кроме этого, мы делаем специальные доклады, то есть в какой-то год, какая-то проблема наиболее остро вырисовывается, и тогда мы его готовим. У нас есть специальный доклад по инвалидам, по обеспечению инвалидов техническими средствами реабилитации, по приёмной семье для инвалидов и лиц пожилого возраста, по жестокому обращению с детьми, по оплате капитального ремонта и т.д. Сейчас у нас практически готов доклад по проблемам соблюдения прав людей, страдающих психическими заболеваниями. В нашем крае их свыше 30 тысяч. Кроме этого, мы ежегодно проводим научно-практические конференции, посвящённые той или иной проблеме. Последняя, в апреле 2017 года, была посвящена соблюдению прав человека на исполнение судебных решений. Например, есть решение суда по отцу-алиментщику. Есть-то оно есть, но не работает – пока его найдут, может пройти очень много времени. А ведь оставляют семьи и с тремя, и с четырьмя, и с пятью детьми. И вот мы вышли с предложением, что пока идёт поиск такого гражданина, обеспечить выплаты за счёт государства. А потом, когда алиментщик будет пойман – взыскать с него эти средства в казну. Государство от выплат не обеднеет, а вот детям будет помощь.

– Если с государственными учреждениями получается работать на «добрых отношениях», то как быть с коммерческими организациями? В частности, с банками?

– В нашем крае, к сожалению, велика закредитованность населения. А банки очень плохо идут на реструктуризацию долгов. Опять же, когда мы вступаем в дело, мы созваниваемся с руководством банков. Нам как государственному органу охотнее идут навстречу. Несмотря на то, что лучше всего о своих правах знают люди пожилого возраста, они часто попадаются в ловушки банков и различных сомнительных фирм. Например, часто поступают жалобы от населения на то, что банк полностью снял со счёта гражданина пенсию или другие социальные выплаты, которые, по идее, не имел право трогать ни при каких обстоятельствах. Если у человека существуют счета, на которые такие денежные средства поступают, он должен известить об этом банк при заключении кредитного договора. В банке за снятие средств со счёта отвечает не человек, а специальная программа, которая не будет разбираться, откуда на этот счёт поступают деньги. Поэтому если ей нет «указания» не трогать этот счёт, она снимает деньги и с него в том числе. Вернуть их потом крайне сложно.

Есть чем гордиться

– За время вашей работы в этой должности, а это ни много, ни мало семь лет, есть ли достижения, которыми вы гордитесь? Какие-то отдельные дела, может быть, целые законопроекты?

– Конечно, такие победы в «копилке» нашего аппарата есть. Как пример. У нас в крае многим людям требуется процедура гемодиализа (метод внепочечного очищения крови при острой и хронической почечной недостаточности – авт.). А центры гемодиализа у нас в Агинском, Первомайском, Краснокаменске и Чите. Всё остальное население края вынуждено ездить в самый ближайший к ним центр. Учитывая, что такая процедура требуется два раза в неделю, с этим возникало очень много проблем. Во-первых, это финансовая составляющая. Во-вторых, транспортное сообщение в нашем крае ещё очень слабое. Мы внесли в законодательное собрание представление, и оно было принято. Теперь люди, которым требуется гемодиализ, получают за счёт средств из бюджета Забайкальского края возмещение платы за проезд. Потом это решение было дополнено тем, что таким людям стали дополнительно оплачивать бензин, в случае, если человек едет на своём транспорте.

В рамках доклада об обеспечении инвалидов специальными средствами реабилитации мы разработали и воплотили в жизнь следующее предложение. Тут раньше работала такая схема. Вот, скажем, человеку нужна коляска, протез или артез. Он это заказывает через Фонд социального страхования, который в свою очередь объявляет торги на изготовление оборудования. Но в контракте указано, что средство должно быть доставлено в течение 10 дней заказчику. Есть хорошее предприятие, скажем, в Калуге. Но когда они узнают, что доставить нужно в течение этого времени, они просто отказываются работать на Забайкальский край. Или вопрос с качеством этих спецсредств – могут прийти некачественные, или для конкретного человека неподходящие, или не подходящие по ширине. Тут много может быть нюансов. По асфальту, например, ездят ещё более-менее, но асфальт у нас есть не везде даже в городе, что уж говорить про районы? Тогда мы внесли предложение в Министерство социальной защиты Российской Федерации о том, чтобы инвалидам выдавали сертификаты. То есть человек получает необходимое оборудование не по оптовой поставке, а сам выходит в интернет и смотрит, что подойдёт именно ему.

Ещё есть такая проблема для инвалидов – проезд к месту лечения. Оплачивается только дорога на поезде, но сейчас цены на самолёты и на железнодорожный транспорт практически сравнялись. Вы просто сами представьте, человеку, страдающему, например, тяжёлой формой астмы или имеющему протезы, приходится несколько суток трястись в вагоне. Это же просто издевательство какое-то. И вот мы вышли с инициативой к Фонду социального страхования Российской Федерации с просьбой пересмотреть решение по транспорту до места лечения для инвалидов. Пока этот вопрос находится на стадии рассмотрения, но мы уверены, что дело сдвинется с мёртвой точки.

Статья опубликована в газете «Экстра» №50 от 13 декабря 2017 года