В селе Шелопугино Андрей Самойлов заместитель директора детского дома, который обвиняется в насилии над детьми и находится под домашним арестом, и его супруга-инвалид в знак протеста несправедливого уголовного преследования объявили голодовку.
По словам Виктории Самойлов, ее мужу в качестве меры пресечения избран домашний арест, ему запрещено с кем-либо общаться и вести переписку. Все началось после того, как мужчина, выполняя свои обязанности заместителя директора детдома по безопасности, сделал замечания следователю следственного комитета России, расследовавшему дело о сексуальном насилии в отношении воспитанника детдома. Следователь, по словам Виктории Самойловой, вел себя развязно, в нарушение требований входил в пищеблок в верхней одежде, не предъявлял никаких документов. На почве личного конфликта между Самойловым и следователем, последний, по всей видимости, решил свести счеты. Уголовное дело против мужа, считает Виктория Самойлова, было сфабриковано. Как пояснила она в устной беседе с журналистам, следователь якобы произнес слова: «Был бы человек, а статья найдется».
«В нашей квартире, - пишет она в открытом письме в органы власти и госудрственные органы, - 8 августа был проведен обыск по уголовному делу, где он проходит свидетелем. Что конкретно искали в нашей квартире, никто так и не объяснил. Расцениваем это как один из методов психологического давления. В этот же день он был задержан по ст. 91 УПК РФ, но, по состоянию здоровья (инфаркт, ИБС), был помещён в больницу, где 48 часов был прикован наручниками к кровати».
Кроме того, утверждает Самойлова, следователь ведет дело с грубейшими процессуальными нарушениями. Уголовное преследование мужа она считает произволом правоохранительных органов.
Начав голодовку, Самойловы выдвинули требования об отмене меры пресечения в виде домашнего ареста, нового независимого расследования другим правоохранительным органом, проведения очных ставок с потерпевшими, допросов всех свидетелей и потерпевших конкретно только по уголовному делу в отношении Андрея Самойлова. Кроме того, они требуют публичных извинений их семье за совершенное физическое и психологическое давление.
