Веселый, веселый август

«А поутру они проснулись». Продолжение

Лето – время странствий. Интернет творит чудеса. Можно гулять по набережным Северной Пальмиры и одновременно брести по улицам далекого таежного города. Сказка, да и только.

Еще одно путешествие

Отец и сын неспешно прогуливались. Обоим хотелось увидеть что-то необычайное.

- Мне рассказывали, что где-то есть заповедное место. Там живут обитатели ростом с ноготок, - сын вопросительно посмотрел на отца.

- Это Лилипутия, – сказал отец. – Заповедник запрятан в укромном месте на Растеряевой улице.

Путешественники присели на корточки, сдули край паутинки и отогнули еловые ветви. Отец протянул сыну увеличительное стекло: «Смотри внимательно».

Гости Лилипутии

По едва различимой муравьиной тропе катился колобок. Колобок был прыткий, энергичный, излучал оптимизм и уверенность. Он славился тем, что, следуя заветам предков-лилипутов, был искуснее всех в состязаниях канатных плясунов. Оттого всегда оказывался при месте. В бытность начальником штаба познал стратегическую премудрость: все решают не голоса, а технологии. Потом заведовал делами заповедника. Да так расстарался, что ни свежего ветерка, ни сквознячка не пролетало. Вот и сейчас, будучи по измерительной части, колобок уверен: до пятидесяти процентов – не порядок, после семидесяти – раскардаш, а вокруг шестидесяти – в точку. Арифметика - та же технология. Только правильный процент обеспечит тишь, гладь да зимнюю спячку.

Следом неслась шумная ватага янычар. Чубатые, усатые. Они били себя в широкую лилипутью грудь, заявляя о первородных правах на все земли и долы. Гикали: «Любо! Любо!». И норовили мимоходом собрать дань с купцов и иноверцев.

В самом хвосте плелись представители древнейшей профессии – стыдливые людоведы. В руках они держали тесемки с воздушными шарами-рейтингами. Один - «Упоминания в прессе» - взмыл под самые небеса. Другой – «Опросы» - не двигался с места. Из глаз людоведов струились слезы: то ли от стыда, то ли от натуги, НО вялый шарик едва покачивался на ветру и не хотел взлетать.

Обитатели Лилипутии

Кто здесь только не живет. К примеру, звездочеты. Один - знаток туманностей. Он восклицает: «Придет тридцатый год – у нас все будет! Промышленные гиганты повсюду: и в Даурской степи, и в предгорьях Кадара. Увидите, придет мое время!». После этих слов в глазах провидца отражались огненные жерла доменных печей, нитки газопроводов и что-то совершенно невообразимое (внимательный читатель подскажет – это же нанотехнологии!).

Другой звездочет обожает загадки-неразгадайки. Зайдет на сайт и спросит у прохожего: «Волшебник. Белый халат носит. Больше сорока тысяч в месяц получает. Кто такой?». Прохожий и рад бы ответить. Да куда ему бестолковому лукавую цифру понять.

Особо талантливые звездочеты частенько исполняют незатейливую песенку под броским названием «Прошу проект, займу идею». Увы, хитом августа песня не станет, а осенью в Лилипутии обещают сезон колыбельных.

Знаменит заповедник пернатыми разных фракций. Повсюду щебет. Особо приметная птица заливисто распевает: «О, я – единственная! Здесь ничего бы не стояло, когда бы не было меня». Другой представитель пернатых схоронился среди елей, глазищи расширил и гукает: «Я – левый, я – левый». Есть пташки помельче. Кто-то из них окрасом полиберальнее, а кто – посправедливее. На любой вкус и цвет.

Весь август – птичий гомон. Если в старину, бывало, они спорили, с какой стороны разбивать яйца – с тупого конца или, наоборот, с острого, то ныне спор в ином. Пусть птица, считающая себя единственной, разбивает яйцо с того конца, с которого хочет. И пусть эта крупная птица клюет очищенное яйцо одна. Это ее право и ответственность. А кому достанется скорлупа, и сколько скорлупок выпадет каждой фракции – вопрос вопросов.

Вот тут неугомонная стайка пташек, тех, что помельче, и заспорила.

В затаенном месте, в дупле старой ели, поселилась кудесница-ворожейка. Первым делом она изрекла пыльную, но крылатую фразу: «Мы пойдем другим путем». Затем оторвала кусок от таблички, которая красовалась над дуплом. На обрывке было начертано «информация». Сиротливое прилагательное «Официальная», оставшись без существительного, отпало само собой. После этого в дупле начался трам-тарарам: раздавались скрежет, пришепетывания и внутригорловое камлание, варились имиджевые снадобья и вялились лягушачье лапки. Из дупла вырывались запахи, которые ароматом не назовешь. Ко всем прочем новшествам на плече кудесницы восседал Жако. Говорящий попугай нахохливал головку, перебирал лапками и звонко грассировал: «Пиаррррр».

Заповедник давненько перенаселен. Тесно его обитателям. Но они не замечают неудобств. Лилипуты увлечены игрой. Их любимая забава – «Монополия» (читатель постарше, наверное, не один вечер провел за этой азартной безделицей!). Правила игры просты: кто-то поставит на игровое поле карточку с изображением ТЭЦ, другой – целый промышленный кластер, третий – поперченее придумал – степной Лас-Вегас, или того умопомрачительнее - Олимпийские игры. Побеждает в игре тот, кто все поле картинками-раскрасками закроет.

Детские вопросы

- Папа, почему лилипуты такие беспечные?

- Им надо успеть наиграться. Совсем скоро они уйдут в спячку. И будут спать целых пять лет. А нам, сынок, дни коротать, зиму зимовать и работу работать.

- Почему лилипуты занимаются только тем, что им интересно?

- Сынок, пожалей лилипутов. Они близоруки: видят только мелкое, а нас, великанов, не замечают.

- Папа, почему лилипуты не решают наши проблемы?

- Сынок, мы с тобой - гулливеры. Обитатели Лилипутии прозвали нас «Человек-гора». А у гор, как известно, проблем нет.

Валерий Зарубин,

профессор кафедры управления персоналом РГПУ им. Герцена, доктор социологических наук