«Виктор Франкенштейн»: Первый после Бога

2015 год подходит к концу, и можно уже потихонечку начинать считать, сколько вышло стоящих фильмов и сколько потенциально прекрасных картин не оправдали ожидания. Многие картины при этом войдут в оба списка, и «Виктор Франкенштейн» окажется там плечом к плечу с «Ультраамериканцами». Хотя автор этих строк однозначно занес обе картины в колонку со знаком «плюс».

Ничего удивительного тут нет: их общий папа-сценарист Макс Лэндис умудряется так взболтать жанровый коктейль, что зритель уже не вполне понимает, что ему подали. Вот и «Франкенштейн» - то ли драма, то ли хоррор, то ли вовсе экранизация романа, причем не того, который написала Мэри Шелли, а любовного-любовного. Но для последнего романтическая линия слишком слаба, а для первого в фильме слишком много стимпанковского антуража и философии. Остается драма, которой не хватает… а вот, наверное, чисто голливудской дуболомной очевидности. Что, если подумать, чистое благословение: слишком большое количество очевидных фильмов пагубно действуют на зрительский мозг, который потом никак не перейдет с манной каши на твердую пищу.

Режиссер «Шерлока» Пол МакГиган и оператор того же «Шерлока» и «Игры престолов» Фабиан Вагнер дают нам эту драму так, как принято в нынешних сериалах – качественно и неотвратимо, не в подробных диалогах «как я страдаю», а в недомолвках, крупных планах, тщательно выстроенном кадре. И в идеальном кастинге. Никто из тех, кто следит за творческой биографией Джеймса МакЭвоя, уже не сомневается, что это актер невероятно широкого диапазона и таланта почти пугающего. Роли безумцев удаются ему прекрасно; иногда кажется, что ему, как Джеку Николсону, ничего не надо для этого делать – просто чуть улыбнуться. Виктор Франкенштейн – одна из лучших ролей МакЭвоя, и смотреть фильм стоило бы только ради того, чтобы увидеть его в образе этого несчастного сумасшедшего. Эндрю Скотт, производивший в последнем «Бонде» впечатление унылой и вторичной тени Мориарти, здесь развернулся от души: инспектора Турпина, сосуд не столько гнева, сколько боли, он играет скупо, точно и виртуозно. Дэниэл Рэдклифф находится целиком и полностью на своем месте – рядом и в тени своего яркого и одержимого друга. С чем в фильме беда, так это с женскими персонажами – девушке по имени Лорелея так явно отведена задача символизировать норму, что на фоне всех остальных героев она превратилась в пламенно-красный призрак. Почему это произошло, понятно, но использовать Джессику Браун-Финдли в роли вспомогательной мебели все-таки не очень хорошо.

Есть в фильме и несколько откровенно нелепых моментов. Все они, увы, лежат на совести сценариста: можно было бы, скажем, простить крайне внезапные появления Турпина в неподходящих местах, если бы перед нами был «Ван Хельсинг». Но «Виктор Франкенштейн» - продукт намного выше классом, и уклон в качественную драму не дает так легко отнестись к сюжетным промахам. Кстати, «Ван Хельсинг» тут всплыл не только потому, что там тоже был Франкенштейн. И сценарий Лэндиса, и фильм МакГигана полны совершенно явных отсылок к доброму десятку фильмов, среди которых «Шерлок» еще самый безобидный и очевидный. Вот откуда взялся вычурный и зализанный блондин Финниган с его идеями или уродец в цирковой клетке – гораздо более интересный вопрос. Потому смотреть «Виктора Франкенштейна» так интересно киноману: это просто дерево, увешанное пасхальными яйцами, причем сделано это со вкусом, тактом и явным удовольствием. А недостатки… где вы видели кино без недостатков? Разве что «Безумный Макс», но так ведь на то он и шедевр.

Степан Комаровский

Расписание сеансов смотрите в «Афише»