Мастера дел душевных

Месяц назад всё Забайкалье потрясла ужасная трагедия, в которой погибли 14 человек и пострадали более 30. И пусть ДТП в Петровск-Забайкальском районе по чудовищной случайности стало лишь одной из многочисленных аварий, в которых пострадали пассажиры автобусов, событие это объединило многих. Погибшие и пострадавшие – это чьи-то родные: матери и жены, мужья и братья, коллеги, друзья и просто знакомые. Теперь, пожалуй, каждый забайкалец в той или иной мере будет жить с чувством утраты. Но даже после самой страшной беды человеку свойственно возвращаться к жизни. И сегодня о том, кто и каким образом помогает людям пережить явные и неявные трагедии, порталу Забмедиа рассказал медицинский психолог клиники первого психотического эпизода Краевой клинической психиатрической больницы им. В. Х. Кандинского Иван Фурцев.

Иван Сергеевич, вы не просто психолог, но психолог, который работает с пострадавшими в чрезвычайных ситуациях. Во время крушений, взрывов, обвалов видна работа каждого специалиста: сотрудники МЧС спасают людей, врачи оказывают медицинскую помощь, а что делаете вы?

Мы прибываем на место трагедии одними из первых и основная задача психолога в чрезвычайной ситуации - отследить обстановку и определить тех, кому нужна психологическая помощь. В зависимости от личностных особенностей, от воспитания и физиологии в кризисном состоянии люди могут вести себя по-разному. В наиболее общем виде можно говорить о трёх основных типах реакции в кризисной ситуации: кто-то убегает, кто-то замирает, кто-то может вести себя агрессивно. Наша задача - обнаружить таких людей и оказать им психологическую помощь.

- Что вы делаете, когда находите таких людей?

Первое и самое важно, что должен сделать психолог – отвести этого человека от толпы. В этот момент человеку, испытавшему сильный стресс, важно понимать, что рядом есть человек, который находится в совершенно другом, уверенном, собранном состоянии, который знает, что нужно делать. Мы должны заставить человека разговориться. Если есть возможность, можно дать ему горячий сладкий чай и растереть руки и ноги – это необходимо, например, если человек находится в состоянии ступора.

- Для чего это нужно?

Последствия аффективной заряженности, то есть, говоря проще, высокой эмоциональной напряжённости, если их своевременно и должным образом не утилизировать, можно сравнить с занозой, которая осталась под кожей и начинает гнить, разлагаться, нарывать. Наша задача - эту занозу вытащить, обработать и зашить рану заново, чтобы в дальнейшей жизни пережитая трагедия не переросла в дополнительные проблемы, такие как депрессия, апатия, панические атаки, фобии, психосоматические расстройства. Можно представить немного по-другому: стрессовое состояние может «застрять» в человеке, словно бы он сделал вдох, а выход сделать не может. Наша задача в том и состоит, чтобы дать возможность человеку сделать этот выдох. Именно ради этого мы заставляем его говорить. Я так понимаю работу психолога.

- Что вы чувствуете, когда начинаете работать с пострадавшими или родственниками погибших?

Смерть – это всегда трагедия, даже когда мы знаем о том, что человек может умереть. Невозможно к этому подготовиться. Но совсем другое, когда происходят массовые смерти и морально это касается очень многих. Поэтому, когда поступает вызов на ЧС, сначала я чувствую тревогу - соприкасаться с трагедией всегда болезненно: я знаю, что сейчас, наверняка, буду слышать плач, крик, буду видеть чужие слезы и сопереживать им. Но потом, в момент, когда нужно работать, я «сжимаю кулак» и не разжимаю его, пока не закончу работать. Потом уже, с коллегами, можно расслабиться, где-то даже посмеяться – это нормальная защитная реакция в таких ситуациях. Кстати, именно поэтому мы практически никогда не выезжаем на ЧС поодиночке: два-три человека в команде необходимы. Одному очень тяжело - после этого долго приходится проводить самореабилитацию.

- С какими «подводными камнями» приходится сталкиваться специалистам-психологам, работающим в ЧС?

При выезде на место у психолога есть еще одна важная задача – это работа со слухами и неинформированностью населения. Отсутствие информации может стать причиной усугубления стресса, выбить почву из-под ног людей, мы должны эту почву вернуть. Поэтому, выезжая на место, психолог должен быть хорошо информирован о произошедшем, должен иметь минимальный набор телефонов и контактов, куда пострадавшим можно обратиться после трагедии: ведь одно говорят СМИ и специальные службы, а люди говорят другое. Я видел специалистов, которые приезжали неподготовленными, и сами «заражались» ложной информацией.

- Вы выезжали в Петровск-Забайкальский район?

Нет, там я не работал и считаю, что мне повезло. В ту ночь до меня не смогли дозвониться, поэтому я не поехал. Уже позже я узнал, что в том автобусе погибли двое наших коллег. Одна из них была моим хорошим другом. Я бы не смог там работать. Однако я принимал звонки по «горячей линии», а позже участвовал в психологическом сопровождении родственников на похоронах.

- «Горячая линия» оказалась востребованной?

Да, относительно случившейся трагедии было порядка 20 звонков, и все, за одним исключением, от родственников погибших и пострадавших. Это много. Работа на «горячей линии» и телефоне доверия имеет свою специфику: нет визуального контакта, который может дать значительно больше информации, но даже в таких условиях мы должны отследить состояние человека, с которым общаемся. Даже если человек позвонил, чтобы получить информацию о состоянии родственника, но я чувствую, что он находится в состоянии высокой эмоциональной заряженности или подавленности, моя задача его разговорить, чтобы его чувства смогли проявиться и, тем самым, снизилась бы его внутренняя тревога, беспокойство.

- Иван Сергеевич, может ли в момент той или иной трагедии функцию психолога выполнить человек из числа пострадавших или просто неравнодушный прохожий?

Конечно. Сегодня, благодаря масс-медиа, люди лучше осведомлены, что в критической ситуации нужно что-то делать. И среди участников или очевидцев трагедии могут оказаться те, кто окажется наиболее спокоен, присутствие такого человека может успокоить других. Мы постоянно сталкиваемся с подобной поддержкой – даже в быту. Вообще, в любой стрессовой ситуации с человеком нужно разговаривать. Если вы поняли, что можете помочь человеку, выведите его из толпы, поговорите с ним, скажите, что помощь уже близко, что ему обязательно помогут, важно отделить произошедшую ситуацию от того, что происходит сейчас.

- Непростая работа у психологов, работающих на ЧС… Как вы справляетесь с нагрузками?

После работы на ЧС я стараюсь всячески отдохнуть: отстраниться от всего, побыть с семьей или одному, стараюсь выбраться на природу, если есть такая возможность. С нагрузками помогает справляться, как ни странно, сладкое. Также у меня есть специальные психотехники, которые я использую до и после работы. Это делается, чтобы стрессовое воздействие было сведено к минимуму. Работа в ЧС всегда требует быстрого реагирования, поэтому я пью кофе. Есть еще один способ справиться со стрессом: когда человек занят какой-то активной деятельностью, полезно иногда сесть и «вернуться в свое тело». Это значит почувствовать, что происходит с тобой самим даже на уровне ощущений – потрогать, похлопать себя, прислушаться к тому, что происходит вокруг, заметить какие-то детали, цвета. Для этого требуются всего 10-15 минут, но этого достаточно, чтобы снизить воздействие стресса, вернуться в рабочее состояние, трезво оценивать ситуацию. Мы часто чрезмерно погружаемся в свои мысли, переживания, от этого и страдаем.

- Какими качествами, на ваш взгляд, должен обладать психолог чрезвычайных ситуаций?

Я никогда не задумывался об этом. Но если проанализировать и сравнить всех тех специалистов, с которыми мне доводилось работать и с которыми я работаю сейчас – это Алексей Попов, Дмитрий Щекунов, Тамара Вазанова, Сергей Уткин - кажется, можно понять, какими качествами должен обладать кризисный психолог. Во-первых, здесь работают люди, которые любят свою профессию и увлечены ею. Только при наличии этих качеств возможно работать в самых сложных условиях. Это даже некоторый азарт – испытать свои силы. Во-вторых, в человеке, который выбрал эту профессию, должны быть смелость, сочувствие и сопереживание. Каждый наш специалист – это человек с активной жизненной позицией, это сформировавшиеся интересные личности с острым живым умом, у которых есть свои стремления и желание достичь определенных целей. Этими людям можно позвонить в 2 часа ночи и первый вопрос, который каждый из них задаст, будет не «Что случилось?», а «Куда ехать?».