Богатый перспективами край

С приходом в Забайкалье врио губернатора Александра Осипова в правительстве региона произошли существенные изменения. Пока сложно сказать, насколько полезны и эффективны будут эти изменения, но люди на местах уже начали работу и если не результат, то определенные наработки у них уже есть. Мы встретились с новым куратором, пожалуй, самого проблемного направления в регионе – привлечения инвестиций – Михаилом Чуркиным. Отметим, что ранее должности заместителя председателя правительства по инвестиционному развитию в Забайкалье не было.

- Михаил Алексеевич, ваша должность для Забайкалья в новинку. Какие обязанности на вас возложены, и кто раньше их выполнял?

- В мае будет уже три месяца, как я занимаю эту должность, и хочется подвести некоторые итоги. На меня возложена обязанность по привлечению в край инвестиций. К сожалению, тот уровень, на котором мы сейчас находимся, уже многие годы недостаточно хорош. Забайкальский край традиционно зависит от крупных игроков, таких как предприятия горной промышленности и госкорпорации. Общий объем инвестиций в крае на порядок ниже, чем он должен был быть.

Кроме этого, врио губернатора Александр Михайлович Осипов возложил на меня обязанность по внедрению производственной системы «Росатома». Она основана на производственной системе Toyota и на научной организации труда, которая досталась нам от Советского Союза. Эта система помогла «Росатому» стать наиболее конкурентноспособными в своем сегменте рынка. Специалисты госкорпорации обобщили данные и создали методологию, которую можно использовать в других отраслях.

- В чем суть этой производственной системы?

- Суть в новом подходе к организации процесса. Уже есть отдельные решения по работе поликлиник. Минздрав, как наиболее продвинутое из наших ведомств, уже давно занимается этой системой. Сейчас у нас есть планы расширить эту систему на другие направления: общественный транспорт, обращение с отходами, на работу с обращениями граждан.

- Уже есть какие-то промежуточные итоги внедрения этой системы?

- Нет, мы только начали. Забайкальскому краю посчастливилось войти в 12 регионов, в которых «Росатом» внедряет «Бережливый регион» бесплатно.

- Пользуетесь ли вы наработками ваших предшественников для привлечения инвестиций в край?

- До недавнего времени этой работой занималось министерство экономического развития. Но министерство отвечало вообще за всё, за всю экономику: за инвестклимат, за субсидии, за тарифы, за развитие малого и среднего предпринимательства, за организацию рынка сельхозпродукции, за часы работы торговых точек. Но развитие – это тема точечная, то, чем в моем понимании нельзя заниматься в дополнение. Например, есть большая фабрика, там всегда есть много дел, и всегда внутри такой организации должен быть отдел, который отвечает за развитие, который анализирует, что было сделано, как это покупается, почему это покупается не так, как хотелось бы. Конечно, этот отдел вызывает часто недовольство производственников, которые привыкли работать определенным образом. Однако наш край не в том состоянии, чтобы работать старыми методами.

«Забайкальский край долгие годы был хронически недоинвестирован»

- Как вы оцениваете состояние инвестклимата в регионе?

- Я бы не стал говорить только об инвестклимате. Забайкальский край долгие годы был хронически недоинвестирован – это касается всего: инженерной инфраструктуры, соцобъектов, дорог и так далее. Это не только инвестклимат… Это комплексная проблема. Проблема в том, что регионе долгие годы ничего не происходило: реальные доходы населения падают, покупательская способность населения низкая, инвестиции сейчас на порядок ниже того уровня, на котором должны быть, экономика региона нестабильна. Простого выхода из сложившейся ситуации нет, а между тем, губернатор поставил перед нами задачу привлечь 1 триллион рублей частных инвестиций за ближайшие четыре года. Для сравнения: за 2018 год в край было привлечено порядка 25 миллиардов рублей частных инвестиций и еще меньше за 2017 год. Только при серьезном инвестиционном развитии, возможно качественно изменить жизнь людей – увеличить доходы, создать рабочие места, сделать так, чтобы работа была интересная, найти деньги на социальную инфраструктуру.

- Есть реальные перспективы для заключения таких соглашений?

- Да, реальные перспективы есть. Забайкальский край богат перспективами: край большой, простор открыт, возможностей очень много. Этим мы очень выгодно отличаемся от других регионов. В советское время, в 80-е годы, у нас обрабатывалось больше миллиона гектаров сельско-хозяйственных угодий, поголовье овец было больше пяти миллионов. Сейчас обрабатывается 300 тысяч гектаров, и поголовье овец порядка 500 тысяч.

Вместе с Агентством по привлечению инвестиций и поддержки экспорта мы проработали наиболее перспективные направления и потенциальные проекты. В нашем списке сейчас 68 инвестпроектов на общий объем инвестиций около 700 млрд рублей. Условно они делятся на три категории: 1) те, которые уже реализуются; 2) есть инвестор, но по каким-то причинам проект не пошел; 3) проекты-идеи. Обширные неиспользуемые сельхозтерритории позволят привлечь сюда крупных инвесторов в агропромышленном комплексе. Когда к нам приезжала корейская делегация, они несколько раз уточняли, не ошиблись ли мы в цифрах, потому что по масштабам Кореи это гигантские площади и тяжело поверить, что они не обрабатываются и не приносят деньги.

- В чем причина такого положения: только ли в недофинансировании? Может быть, здесь сказывается лень местных жителей?

- Мне местное население не показалось ленивым. Мне кажется, эту ситуацию можно сравнить с колесом – например, в магазин ходит мало покупателей – из-за этого продукты в магазине несвежие – поэтому в магазин ходит мало покупателей. Колесо закрутилось в сторону разрушения. Тоже самое происходило с Забайкальским краем: край был недофинансирован, может быть, его недостаточно хорошо представляли на федеральном уровне, из-за этого, в частности, ряд крупных инфраструктурных проектов прошли мимо, из-за этого бизнес перестал развиваться. Накладывает отпечаток то, что здесь нет газа. Дополнительно большую роль сыграл уход армии. Уехали активные перспективные люди, из-за этого не развивалась инфраструктура. Наша задача раскрутить это колесо в другую сторону. Не все разделяют эту экономическую теорию, но я считаю, что развитие экономики состоит из трех основных элементов: это непосредственно экономика, социальная сфера и человеческий капитал. Экономика позволяет содержать «социалку», «социалка» позволяет удерживать и привлекать людей.

- За счет привлечения инвесторов реально «раскрутить колесо» в сторону позитивных изменений?

- Если бы я в это не верил, я бы этим не занимался.

- Вы обозначили больную проблему нашего региона – отсутствие газификации. За последнее время было несколько ярких предложений относительно газификации. Есть какие-то предпосылки к положительному решению этого вопроса? Или в обозримом будущем этого нет?

- Тут вопрос не только проблемы с газификацией. Это и транспортная доступность, это крупные инфраструктурные объекты, которые создают вокруг себя точки роста. С моей точки зрения, такие крупные проекты нам необходимы. Вопрос, конечно, очень важный и нужный. Я знаю, что глава региона работает по этому вопросу, но о каких-то итогах говорить пока рано.

- Что может быть крупными инфраструктурными проектами, о которых вы говорите?

- Много чего. Этот может быть соединение БАМа и Транссиба; это могут быть трансграничные торговые зоны, о которых много говорилось; это может быть высокоскоростная железная дорога или туристический маршрут до Байкала, хорошо проработанный.

- Михаил Алексеевич, а как вы считаете, чего не хватает нашему региону, чтобы реализовать проекты в туристической сфере?

- Мне кажется, туристический бизнес - бизнес кооперационный. Если регион долгое время был изолирован от этих кооперационных цепочек, то и туризм здесь не складывался. В этой отрасли такое большое количество участников, что успех зависит от того, какую концепцию мы предложим, чтобы каждый из них смог найти здесь свое место. Я считаю, что крупные туристические проекты необходимо развивать вместе с соседними регионами. Потому что туристы едут или на какую-то достопримечательность, либо им интересен маршрут. У нас есть уникальная возможность – пункт пропуска Забайкальск, через который жители Китая могут заезжать в Россию на своих автомобилях. Не вижу препятствий к тому, чтобы создать туристический маршрут с хорошими гостиничными комплексами, точками интереса, включить наш Алханай, и сделать это сообща с соседями – Иркутской областью и Республикой Бурятией.

«Забайкальский край богат перспективами»

- Еще один вопрос – о территориях опережающего развития. Насколько они жизнеспособны у нас? Не получится так, что деньги будут вложены, а ожидаемого результата не будет получено?

- Здесь мы опираемся на реальный опыт. ТОРы уже давно работают в Дальневосточном федеральном округе (ДФО). Это механизм, который показал свою жизнеспособность. Самое большое его отличие от других экономических зон в том, что за ним стоит мощный институт поддержки – это министерство по развитию Дальнего Востока (ДВ), там же другие институты развития – это Агентство привлечения инвестиций, Корпорация развития ДВ, это фонд развития ДВ, агентство по развитию человеческого капитала. Кроме этого у нас есть мощная поддержка в лице полпреда президента Юрия Трутнева. С его помощью большое количество проектов, которые не могли реализоваться из-за административных барьеров, были реализованы. Я считаю, этот опыт положительным, и ничего не мешает реализовать его в Забайкалье.

- Как вы оценивает опыт работы региона по ТОРам?

- Опыт прекрасный. Я приехал сюда впервые в ноябре 2018 года, мы встретились с бизнесом, отобрали проекты. Я был приятно удивлен тем, насколько здесь сильный адекватный и понятный бизнес, который можно поддерживать, и который не подведет и свои проекты реализует. Сейчас мы сформировали первую волну ТОРов – 15 проектов, на вторую волну тоже есть 15 проектов. До конца года мы должны запустить три волны ТОРов.

- Географически где будут расположены эти ТОРы?

- Мы условно разделили край на восемь зон, на территории которых уже есть точки роста, где реализуются проекты. Каждая из территорий ориентирована под реализацию конкретных отраслевых проектов. Например, на территории Кадаро-Удоканской зоны будет развиваться горно-добывающее производство, на Амазарской площадке будут реализовываться проекты по лесопереработке. В Чите достаточно много проектов.

- Это, вероятно, связано с тем, что в краевом центре сосредоточены экономические потоки, больше развита инфраструктура?

- И да, и нет. Дело в том, что в городах типа Читы возможно реализовать проекты промпарков или проектов комплексной застройки, в этом есть перспектива, но в Чите заявок на создание производства рядом с городом практически не поступало. Это неудивительно, потому что тарифы здесь высокие и производить здесь не всегда выгодно, даже пищевые продукты мы везем из Иркутска и Новосибирска.

- Вы затронули еще один больной вопрос – это энерготарифы. Не помешают высокие тарифы экономическому развитию региона?

- Это важный вопрос. Решать его можно несколькими путями – это и системный подход к формированию тарифов – исключение края из ценовой зоны. Но в рамках комплексной застройки, которую мы хотим сделать неподалеку от Читы, мы планируем собственное обеспечение инфраструктуры, то есть установку собственной подстанции с возможностью устанавливать невысокие тарифы.

- Это один из путей решения проблемы?

- Да.

- Он наиболее вероятный?

- Это тот путь, который позволит хотя бы в рамках ограниченной территории решить проблему. В рамках края, конечно, нужны более серьезные изменения. Перспективы, конечно, есть. Например, есть перспективы солнечной генерации, уже начата реализация строительства 15 МВатт-ной солнечной электростанции под Читой.

- Еще один важный вопрос – какова судьба Могойтуйской промзоны?

- Мы ищем туда инвестора, уже есть потенциальные партнеры. Несколько компаний только за последнее время смотрели этот объект.

P.S. Во время беседы меня не покидало ощущение, что мой собеседник – человек, который не только знает, чего хочет от жизни и как это можно получить, но человек, который умеет мечтать и действовать.

«Я люблю мечтать, я люблю думать. Скорее не так: я не мечтаю, я думаю о будущем, строю для себя картины завтрашнего дня. Для Забайкалья у меня радужные, хорошие мысли. Многие забайкальцы мою веру и убежденность не разделяют, но думаю, что шаг за шагом мы сможем их переубедить», - завершил беседу Михаил Чуркин.