В руках огранщицы Ольги Гнездиловой турмалин, алмаз, аквамарин и даже простое стекло «оживают». Под свист полировочного круга матовая поверхность граней-«черновиков» пишется набело. Пройдет несколько часов, а может несколько минут, и гадкий утенок превратится в лебедя.
Я в огранщики пойду
Родом я из Братска. Огранщицей захотела стать еще в школе. В восьмом классе увидела объявление в газете о том, что училище при смоленском ювелирном заводе «Кристалл» набирает учеников-огранщиков. И все - другой уже я свою будущую профессию не видела. Родители, естественно, не приняли моего выбора. После десятого класса мама настояла, чтобы их дочь связала свою жизнь с медициной. Послушалась, но обучаться там не стала - бросила и пошла учиться мастерству огранки камней, - начала рассказ о себе Ольга, показывая только что законченную работу - ограненный раухтопаз.
Сказать «красиво», значит не сказать ничего - слова теряются где-то на выдохе. Наверное, в камнях есть какая-то магия, ведь недаром на протяжении тысячелетий они остаются мерилом красоты, царственности и богатства.
- Правда, красиво? Главное, огранщику нужно обладать отличным зрением и иметь образное мышление, богатое пространственное воображение, иначе мастера своего дела из него не получится. Одно, когда знаешь технологию работы с камнем, другое, когда видишь конечный результат. А камни стали интересны для меня тем, что если отрезать от минерала все лишнее, он будет сверкать, - с улыбкой делится секретами своей профессии собеседница.
В училище юным огранщикам дали всего один день для ознакомления с каверзами будущей профессии. После чего посадили за станки, дали в руки алмазы и стали показывать как из «утенка» получается «лебедь». После ПТУ были три года опыта на смоленском «Кристалле», замужество, переезд в Забайкалье. А дальше свое мастерство девушка оттачивала уже технологом на одноименном читинском ювелирном заводе - «Кристалл». Там работали только с бриллиантами. Оказывается, алмазы весьма привередливые «товарищи».
- Кристаллическая решетка алмаза такова, что если камень распилить неправильно, то в дальнейшем можно довольно долго искать направление для шлифовки - час, полтора. Или все грани поддаются огранке, а одна нет. Сложности возникают, когда попадается алмаз в алмаз вросший. В природе это обычный камень. Начинаешь работать с ним, и он в ответ начинает сверкать, - откровенничает обаятельная огранщица.
Для бриллиантов существует твердый мировой стандарт - им ни рисунок, ни угол расположения граней менять нельзя
Самоцветы дают больше простора для полета фантазии огранщика.
В россыпях самоцветов
Весь калейдоскоп самоцветов сложно представить - турмалины, аквамарины, топазы, бериллы, хромдиопсиды, данбуриты… На вопрос о том, с каким
камнем нравится работать больше всего, Ольга ответила, что нет «любимчика» - в каждом камне есть что-то свое особенное и интересное.
- Приносят мне наши, забайкальские, турмалины и бериллы. У последнего угол наклона граней должен быть не менее 43 градусов, а у турмалина - не менее 40 градусов. Если сделаешь меньше - он не будет светиться и переливаться. Больше можно, меньше нельзя.
У хромдиопсида своя «фишка». Этот минерал Гнездилова называет слоеным пирогом - что-то пошло не так в работе, и камешек начинает крошиться подобно лепесткам кондитерской «слойки». Поэтому их ставят только в парадные вещи - копать картошку, делать ремонт в ювелирных изделиях с этим самоцветом мастера-огранщики не советуют. Только так, на светском рауте да перед камерой пофорсить.
- Ограненный данбурит способен удивлять радужной игрою своих граней. Такую игру дает только бриллиант и фианит, - откровенничает Оля.
Действительно, камень размером с пузатенькую тыквенную семечку, подставив свои «бока» свету, начинает переливаться цветами радуги. Рядом по соседству в маленькой коробочке готовые работы из упомянутого выше хромдиопсида. Пусть и вредноватый, со слов огранщицы, камень, но очень красивый. В теплую, завораживающую зелень этого полудрагоценного самоцвета хочется окунуться с головой.
Как ее руки создают шедевры
В мастерской единственной на просторах от Байкала до Дальнего Востока огранщицы есть на что посмотреть - блеклые и грубые самородки, мутноватые после грубой огранки «заготовки». А готовые самоцветы, бьющие глаз чистотой своих граней, совсем скоро приобретут уже ювелирную ценность - после того как над ними прищурится геммолог, или оценщик камней. На столах баночки, коробочки с пастами для полировки, клей, множество инструментов. Тяжелые станки вызывают удивление - как за ними может работать женщина? Однако может! И еще как! Только что увиденная застывшая в камне красота подтверждает, что Ольге Гнездиловой покорились все без исключения минералы.
Работа над любым камнем начинается с того самого представления образа готового изделия.
- Чаще форму минерала, полученного после огранки, стараемся не загадывать.
Камень имеет вес, а вес - это деньги
Заказчики иногда просят сделать круглый камешек, а мы советуем посмотреть на минерал по-другому и огранить квадратом, каплей или триллионом, чтобы сохранить караты. А работа начинается с грубой обработки сырья, - рассказывает собеседница.
В процессе первого этапа от камня-сырца отсекается все лишнее. Здесь на помощь огранщику приходят алмазные пилы и алмазные планшайбы. Однако опытный глаз уже способен увидеть, что из него родится в итоге. Затем следует подшлифовка. После нее можно наблюдать матовые грани на будущем изделии. Далее полученная заготовка приклеивается на специальную оправку, затем мастер приступает к полировке, которая имеет немало нюансов. Например, для бриллиантов норма 3000 оборотов полировочного диска в минуту, для самоцветов - 1000-1500.
- Трение раскаляет камни докрасна. Для самоцветов это недопустимо - они просто лопнут.
Полировочные круги справляются со своей миссией на «ура» только в том случае, если перед священнодейством мастер-огранщик покрыл их пастой из алмазного порошка на жировой основе. Повинуясь рукам ювелира, крохотный изумруд в форме пирамидки, закрепленный в ограночное приспособление с ласковым названием «малютка», опускает свою пока еще мутную грань на набирающий обороты круг. Несколько секунд и вуаля - бок драгоценного камня засветился, заблестел. И так грань за гранью.
- На огранку одного минерала можно потратить несколько минут, а с другим просидеть несколько часов. Однажды принесли мне на реставрацию александрит. Женщина уронила кольцо на кафель, и середина камня откололась, а там огранка верха как медовые соты. Чтобы его огранить, требовалось специальное приспособление, которого у меня не было. Ну, что делать? Взялась за дело: посижу, поработаю, отложу, успокоюсь и снова «в бой». Но ничего, собрала… за пять часов. Конечный результат минимизирует усталость.
Ольга рассказывает, а глаза светятся, как тот ограненный перед моим приходом раухтопаз. В один из подобных часов работы родилась «зимняя роза» - огранка камней, автором которой стала моя собеседница.
- Принесли мне копию книги по огранке камней. Там рисунков очень много. Одну огранку повторила, другую, третью. Сидишь и пробуешь новое: «А если одну грань переставить туда, а если туда. Вот так и появилась «зимняя роза».
Через пару минут на мою ладонь лег ограненный в «зимнюю розу» данбурит. Освобожденный от пластика упаковки камень, словно живой, мягким теплом согревает кожу. Наверное, ничего удивительного в этом нет, ведь в нем Ольга Гнездилова оставила частичку себя и своей теперь уже сбывшейся мечты.
Екатерина Бронникова
